Я всегда сравнивала Ее с собой,
что -то было в нас общее,
я так же как Она вела незримый бой
и я как Она, такая же белозубая и тощая.

Помню, как выводила Она красивые Па,
скрипя мозолями своих пальцев .
И итак неестественно гнулась ее стопа,
Ведь она была учителем балетных танцев.

Я во всем старалась Ей подражать,
впитывая Ее каждое движение.
В тысячный раз повторяя батман тандю,
до полного изнеможения.

Я даже красилась в пепельный цвет,
и как Она скалила рот жемчужный.
Старалась выглядеть старше своих лет,
всегда ходила гладкая и отутюженная .

Я обожала муть ее серых глаз,
считала секунды по венке пульсирующей
и делая замечание всякий раз,
Она хлестала меня своей Р грассирующей.

А я тянула жилы из последних сил.
Мгновением взгляда Она обезболивала.
Ей Аплодировал Париж и Рим,
Она была Прима, Ей многое было дозволено.

Она унижала таких, как я,
не замечая, как мы с ней похожи,
в словах ее чувствовался сладкий яд.
Она презирала меня, каждой
клеточкой своей кожи.

Она была мой безмолвный палач,
а я была тенью ее неудачным подобием.
Освобождаясь переходя на крик и плач,
я танцевала на ее прекрасном надгробии.