Чокнутый! crazy!… — позвать меня – и я откликнусь. да, вот он, я. вновь здесь. Хантер побродил по Млечному Пути, навёл блеск на Денеб, загнал со сворой Гончих Псов Большую Медведицу в её берлогу… но вернулся на третий от Солнца шарик. это лучшее место в Мирозданьи… ибо здесь – ты. Эм?… теперь-то уж поспорю с тобой – об одиннадцати измереньях, и о теории мембранной Вселенной, и о Хаосе… вру. я хотел лишь почувствовать твоё дыхание на своей обветренной холодным звёздным мистралем щеке. пусть я безумен… но диагноз мой – безумие любви. «Crazy!» – сердито фыркаешь ты… да-да-да! yes, I’m crazy! crazy about you, babe… и ты даришь мне улыбку – свет которой я не променяю и на сонм галактик – «дурной башка… и ветер вечно тебе в лицо; даже если идущему рядом он попутный.» твоя правда, ветер – злой, колючий сирокко, юный мечтательный бриз – он всегда дует мне навстречу. а «идущему рядом»… стоп! куда! моя иконка неприкосновенна! и даже ветер должен спрашивать у меня позволения, прежде чем посмеет коснуться тебя. вот так, моя радость. но ведь сам сказал – я крэйзи)) и я спешу – к тебе. напрямик, не ища обходных путей. не глядя под ноги… и хлюпают лужи, и чавкает грязь, и хрустит битое стекло… да, конечно, иду и по нему… но всё же ты не бей его больше передо мной, ладно?… что, будешь?… а я стисну зубы – и всё равно пройду. к тебе, любовь моя – и по стеклянному крошеву. вспоминая, как было тогда. всего лишь вечность назад…… мы не виделись целых три дня! примчался домой — вихрем, и едва опустил тебя на пол, покружив на вытянутых руках – как услышал «да». опередившее моё ещё и не придуманное предложение. «Да?… ты же не знаешь, что я хотел сказать.» – «A без разницы. Всё равно – да.» – «На всё-всё-всё «да»?» – изумляюсь. «Да, да, да. На что тебе угодно – да… Глупо, да?» – зыбко улыбаешься. и я беру твоё непонятно-отчего-растерянное лицо в ладони: «Нет, это прекрасно. Эм?… сделаешь для меня кое-что?..» а сердце бухает, бьёт набат в висках. «Да, — соглашаешься прежде, чем выяснить. — А что?» – «Одну маленькую прекрасную глупость, детка. Я задам вопрос – а ты ответишь «да»… только спрошу я про себя.» и жду, замерев. что ты мне скажешь?… «Похоже, сегодня я в настроении делать глупости, тем более прекрасные. Задавай свой немой вопрос.» я задал. задал-задал-задал…. «Да.» как может такое простое слово быть таким сложным?… «И я не хочу знать, о чём ты там спрашивал, хорошо? Всё равно – да, Зеленоглазик. Да.» голос дрогнул, и, резко отвернувшись, ты прижимаешься ко мне спиной. чтобы я не видел твои смущённые глаза. а я видел….. глупости? пусть так. но прекрасные! и если способны на них только глупые да безрассудные – что ж, я лишён рассудка. такого, что мешает их совершать. yes, I’m crazy))) – walking on broken glass…..даже серый камуфляж на мне – лишь смесь чёрного и белого. и с надписью «окрашено» к тому же. знаешь, есть много таких, чей окрас, напротив – всех цветов радуги; только это яркоцветье – как плохая штукатурка. осыпается – и виден их природный скучный цвет. серый. а ещё больше таких, что и не хотят разноцветить себя, абсолютно довольные своей мэйнстримной серостью, замечательной гаммы оттенков «как-все». и раздражает их то, что тесны мне узкие рамки их испуганных норм – и не желаю я ломаться, втискиваясь в них. ну, из другого паззла. и потому «чокнутый» – походя удивляются; «сумасшедший сукин сын» – шипят. а наплевать! и отлично! главное, чтоб мы с тобой были из одной мозаики – и наши грани совпадали.

в этом диком, диком мире могут жить – и выживать! – лишь чокнутые. и погибать – привилегия безумцев. а все остальные лишь существуют – и перестают существовать. и в смерти иного – больше смысла, чем во всей жизни других… ты вздохнёшь обо мне? когда я не сумею вернуться с дальних, туманных рубежей Загадки… вспомнишь? — значит, жил я не зря. вот такой, чокнутый)