А он всё смотрит в небо за спиною,
Окрашенное в ласковый закат.
Где в ногу, вычурно, к небесному престолу
Шагает молодых солдат отряд.
То было где-то, в праздном поднебесье.
Игла с пластинкой закружили хоровод.
Закутавшейся в простыне невесте
Природой дан приют — хрустальный грот.
Шагая в из рядах мы были пьяны,
В коленях порваны и вдумчиво просты.
И порошком созвездий сыпя раны,
Полны челами чувствами весны.
Нейроны дней взрывались. Ставни-недотроги
Огню лишь поддавались. Ставя мат,
Вновь восходило солнце. Злые боги
Плевались кровью в радужный закат.
Убийца лет, приемник зим, момент зачатья,
Разлился лужей света у окна.
И нарядившись королевским одеяньем,
Остался гол. Очнувшись ото сна
Схватил судьбу под мышку, да пуд соли,
Чтоб по дороге было, что поесть.
И поучать плутовку, бить до боли,
Держать в узде, не слушать её лесть.
Ещё чуть-чуть, и Эльдорадо. Мы доедем!
Хрустальный грот, застывшее лицо…
С растянутой судьбою, словно с бреднем,
Встречать рассвет он выйдет на крыльцо.
И там, вглядевшись в небо за спиною,
Распяв судьбу, он сам покинет крест.
Закроет солнце поднятой рукою
И улыбнувшись, соль свою доест.