Он выразительно поглядел на Васю, давая понять, что чая, кофею не будет. Вася, помявшись, несмело прокашлял: «Вот все ругают, а понять и объяснить…»
«Ясно», — прервал его Анапестус,- «История — общепонятная, тривиальная. «Его замечательный нос порхал из стороны в сторону и, казалось, создавал сквозняк. Аристократическая горбинка на носу, как горошина, красновато-сизоватая придавала её обладателю сходство с великим Сальвадором Дали и с диковинным сатиром, сластолюбивым и бесшабашным. Еле уловимый перегар говорил, что знаток поэзии пил и пил явно профессионально (цвета горбинки указывали на этот грешок). «Ну-с дела таковы: по имени отчеству не зовут, за стол не приглашают. Всё ясненько. Будем лечить сколиоз ума, так сказать.»Похоже у Анапестуса было начальное медицинское образование.
На самом деле его звали Фёдор, фамилия- Иванов, в общем, Джон Смит российской формации. Так как Фёдор- Анапестус был с глубокого похмелья, то его на нервной почве понесло во все тяжкие- «Молодой человек,»- вальяжно начал он (с таким апломбом обычно начинают говорить перед аудиторией, которая благоговейно внимает и съест все блюда, включая вчерашние, позавчерашние, то есть штампованные, махровоперештампованные).
«Что нужно публике? А?.. Аааа!.. Публика нуждается в эпатаже!» Знаток поэзии прищурил один глаз и боком посмотрел на Васю и этим стал похож на деревенского кочета- забияку. Глаз, которым Анапестус смотрел на Васю был желтоватого цвета и впечатление это производило несколько страшноватое.
«Народу требуется апперцептивный аперитив монструального разлива, понимаешь, старик? «- Он перешёл резко на «ты», судя по последним словам, чувствовалось, что он тяготел к неологизмам. Васе второе прилагательное в этом предложении показалось не то чтобы лишним, но как-то не к месту. Спорить с мэтром — нонсенс и он одобрительно хмыкнул, мол, пониме, ноу проблем.
«Пойми, есть два варианта прославиться: первый — по-ниже декольте.» Тут Вася, видимо, так вылупил глаза, что Фёдор- Анапестус во-первых: понял с кем он имеет дело и во-вторых, а оно вытекало из первого- быстро объяснился: «В переносном смысле говорю, далее: по-выше нижнюю одежду и обязательно, я подчёркиваю, обязательно — кишки наружу вместе с нижним, но бельём. Харакири с сэппуку. А как ты хотел, голуба моя? «- ласково пропел знаток пиара, -»Публика- дура, говаривал Шаляпин, так-то!»
«Но что значит сказать, дура, это всего лишь — общее место. Если перевести с русского на русский тот постулат, что я высказал выше, то получится: нужно показать внутриутробное переживание пограничного порядка. » Похоже Фёдор больше начинал рассказывать и объяснять для себя, выдавая на гора внутренние мысли, которые его давно мучили.
«Понятно, что в наше сытое время вроде бы и говорить не о чём, да и, честно говоря, реально мыслящий человек вряд ли поверит в бумажные страдания, которыми пестрит все описанное и писаное вокруг. Сказка, этот приём известен испокон века как инструмент воздействия на большинство, которое в наше время имеет предикат: агрессивное; то, которое хочет пить, когда видит пьющего, есть, когда видит жующего и так далее, и etc. Особенный слой составляют особы бальзаковского возраста, каковые видят в таких патологоанатомических изысках только им понятный творческий процесс, к ним примыкают женоподобные мужчины, истеричные холостяки и подростки в половом созревании. Здесь главное быть конъюнктурным: писать осенью про осень, летом про лето, зимой про плохое отопление,»- хмыкнул он,-»Это я сейчас шучу.»

Автор готов к любой критике. Смелее!