Шерсть клочками на старом верблюде
Чуть хромает, идёт великан
По пескам, по барханам, в безлюдье
Сорок суток таскал нас шайтан.

Мы последние, нет каравана
Дервиш старый и старый верблюд
Только строчки святые Корана
Нам на небо уйти не дают.

Получил я его верблюжонком
Белоснежным и грустным таким
Всё ласкал, называл «Салажонком»
Ревновал до безумства к другим.

Белый круг, словно око пророка
Сверху смотрит, безжалостно жжёт
С другом старым бредём одиноко
Ну, зачем нас аллах бережёт?

Нет воды и нет мыслей, движенья
Губы в кровь, язык к нёбу прилип
И в мозгу начинает брожение
Что верблюд в горбу воду хранит.

Солнце разум забрало и совесть
Но скотине в глаза не смотрю
Я закончу сейчас его повесть
И быть может, продолжу свою.

Одурманенный зноем,на нервах
Ятаганом кровавым клевал
Тело друга и душу наверно
Но напрасно я воду искал.

Засыпаю.Рыдаю. Устал
Точно знаю, уже не проснуться
И пронзительно воет шакал
Он- то знает, что нам не вернуться.

Медью плавится солнце. Садится
Подводя дня земного итог
И спешит всё земное напиться
Той прохладой, что дарит Восток.