Гроза в белом халате
Вы думаете, это бредит малярия?
Это было,
было в Одессе.«Приду в четыре»,— сказала Мария.
Восемь.
Девять.
Десять.Вот и вечер
в ночную жуть
ушел от окон,
хмурый,
декабрый.В дряхлую спину хохочут и ржут
канделябры.Меня сейчас узнать не могли бы:
жилистая громадина
стонет,
корчится.
Что может хотеться этакой глыбе?
А глыбе многое хочется!Ведь для себя не важно
и то, что бронзовый,
и то, что сердце — холодной железкою.
Ночью хочется звон свой
спрятать в мягкое,
в женское.И вот,
громадный,
горблюсь в окне,
плавлю лбом стекло окошечное.
Будет любовь или нет?
Какая —
большая или крошечная?
Откуда большая у тела такого:
должно быть, маленький,
смирный любёночек.
Она шарахается автомобильных гудков.
Любит звоночки коночек.Еще и еще,
уткнувшись дождю
лицом в его лицо рябое,
жду,
обрызганный громом городского прибоя.Полночь, с ножом мечась,
догнала,
зарезала,—
вон его!Упал двенадцатый час,
как с плахи голова казненного.В стеклах дождинки серые
свылись,
гримасу громадили,
как будто воют химеры
Собора Парижской Богоматери.Проклятая!
Что же, и этого не хватит?
Скоро криком издерется рот.
Слышу:
тихо,
как больной с кровати,
спрыгнул нерв.
И вот,—
сначала прошелся
едва-едва,
потом забегал,
взволнованный,
четкий.
Теперь и он и новые два
мечутся отчаянной чечеткой.Рухнула штукатурка в нижнем этаже.
Нервы —
большие,
маленькие,
многие!—
скачут бешеные,
и уже
у нервов подкашиваются ноги!А ночь по комнате тинится и тинится,—
из тины не вытянуться отяжелевшему глазу.Двери вдруг заляскали,
будто у гостиницы
не попадает зуб на зуб.Вошла ты,
резкая, как «нате!»,
муча перчатки замш,
сказала:
«Знаете —
я выхожу замуж».Что ж, выходите.
Ничего.
Покреплюсь.
Видите — спокоен как!
Как пульс
покойника.
Помните?
Вы говорили:
«Джек Лондон,
деньги,
любовь,
страсть»,—
а я одно видел:
вы — Джоконда,
которую надо украсть!
И украли.Опять влюбленный выйду в игры,
огнем озаряя бровей загиб.
Что же!
И в доме, который выгорел,
иногда живут бездомные бродяги!Дразните?
«Меньше, чем у нищего копеек,
у вас изумрудов безумий».
Помните!
Погибла Помпея,
когда раздразнили Везувий!Эй!
Господа!
Любители
святотатств,
преступлений,
боен,—
а самое страшное
видели —
лицо мое,
когда
я
абсолютно спокоен?И чувствую —
«я»
для меня мало.
Кто-то из меня вырывается упрямо.Allo!
Кто говорит?
Мама?
Мама!
Ваш сын прекрасно болен!
Мама!
У него пожар сердца.
Скажите сестрам, Люде и Оле,—
ему уже некуда деться.
Каждое слово,
даже шутка,
которые изрыгает обгорающим ртом он,
выбрасывается, как голая проститутка
из горящего публичного дома.
Люди нюхают —
запахло жареным!
Нагнали каких-то.
Блестящие!
В касках!
Нельзя сапожища!
Скажите пожарным:
на сердце горящее лезут в ласках.
Я сам.
Глаза наслезнённые бочками выкачу.
Дайте о ребра опереться.
Выскочу! Выскочу! Выскочу! Выскочу!
Рухнули.
Не выскочишь из сердца!На лице обгорающем
из трещины губ
обугленный поцелуишко броситься вырос.Мама!
Петь не могу.
У церковки сердца занимается клирос!Обгорелые фигурки слов и чисел
из черепа,
как дети из горящего здания.
Так страх
схватиться за небо
высил
горящие руки «Лузитании».Трясущимся людям
в квартирное тихо
стоглазое зарево рвется с пристани.
Крик последний,—
ты хоть
о том, что горю, в столетия выстони!(Владимир Маяковский — «Облако в штанах»)
Вы думаете, это бредит бронхит?
Это было,
было в Одессе.
Приеду в четыре, — сказал Айболит.
Восемь.
Девять.
Десять.
Вот и вечер в Сахаре -
не сахарный -
канул,
наверное, в Лимпопо.
Солнце давно не жарит.
Пациент лежит распаханный,
ранен.
Доктор не едет. Да всем всё по…
Больной устал волноваться.
Почти уснул.
Но — часы пробили двенадцать,
и грохот подъездной двери
заставил в доктора верить
и сделали жидким стул.
Вошёл он – в ботинках грязных,
как все одесские улицы,
резкий, словно цистит.
«Вы — больной? Хорошо, прекрасно».
А сам не по-доброму щурится:
«Что там у вас болит?!»
«Ничего. Пациент прекрасно болен.
Доктор, у меня пожар печени.
Был тут праздник, хмельное застолье…
Скажите, такое лечите?»
Печальный вздох.
Рецепт накаракулил: мочегонное.
Бросил в кровать.
Прошептал: «Чтоб он сдох.
Убьёт самогон его».
А вслух: «Три часа не вставать».
Не встал… Совсем. Светлая память.
Хоть не плачет гранит,
но вот память хранит
веками.
Медицина — мать её.
И возник вопрос.
Не спешит Айболит,
не спешит исцелить…
Что мешает – апатия?
Или склероз?
Автор готов к любой критике. Смелее!
Загрузка ...Оценки:
AlexandrNik - "2"blik - "3"
Дмитрий - "3"
Дублёр-ша - "3"
Добрый - "2"
Ижени - "3"
AvtorRim - "3"
Maryam - "2"
Viktoria-M - "2"
Galex - "3"
Алия - "3"
«Бросил в кровать» — правильно, наверное, «на кровать». Вообще, это стихотворение Маяковского мне очень нравится). Пародия неплохая, на мой взгляд, чёрный юмор. +2.
Не, не понял, почему это нельзя «в кровать» бросить…)
Спасибо. Юмор не совсем черный — белый даже. Или сероватый…
Потому что кровать, это поверхность, а не яма.
«бросил в кровать», мне кажется, это так по-маяковски… а понравилось!)
Если по стилю только лишь пародия на Маяковского — знатокам видней , получилось или нет, но по смыслу…. Скучно ( , не остро (, не в тему (.
Где Любовь?? Где Джаконда, где Везувий ? Взамен этого пьяный пациент и доктор (восемь к пяти — тоже под шафе)).
Если-бы Айболит любовь пришёл лечить, так нет ведь….
По мне — это занудство , а не пародия.
В самолете пассажир возмущается:
- Ну что за самолет такой! Салон какой-то некрасивый! А что за стюардесса! Толстая, фу… И что такой сервис плохой!
Голос другого пассажира:
- Да ладно, мужчина, не возмущайтесь. Всё нормально.
- Какой вы нудный!
Да? Но мне и анекдот не понравился… ))
Айболит ващет ветеринар ))) крылышко там пришить или ножку. ))
Ну тут это образ врача просто. Я так решил)
Как-то мимо меня…, пошла дальше.
очень жаль…
За Маяковского огромное спасибо! Вот точно глыбище, как подаёт материал, слабовидящим да слабодышащим не понять. В чём же заслуга пародиста, а в том, что он тонко подметил истерику в исходном тексте и подал её в другом, оригинальном ключе анитипода: депрессии. Остроумно и умно. +3.
Спасибище за рецензию, Рим… И за психологию)) Я уже сам начал сомневаться: а пародия ли это? или стихо на тему с легким подражанием стилю автора? Оказывается, я психосостояние ЛГ спародировал, истерику его. И то радует)
Обидно за Айболита, но +2, и технично, и вообще — и интересно))
От Вас, Maryam, именно 2 и ожидал. Знаю, как вы тонко видите недостатки поэтичности, но как-то совсем забыл, что вы медик… Если это Вас расстроило, приношу свои извинения.
Пусть это будет образ нерадивого врача, а не собирательный образ всех медиков. Ну ведь бывает, что кто-то кое-где у нас порой…?
Мне давеча приснился Маяковский.
Спросил про автора: откуда и каковских?
Узнал, что скрыт, но понял, что — пока.
Нахмурился… ну так, чуть-чуть… слегка…
Велел беречь,быть за него горой.
Так и сказал: «Я сам приду.
Он — мой…»
Гулим
Уже пришел…) И забрал.
Я крикнул солнцу:
«Погоди!
послушай, златолобо,
чем так,
без дела заходить,
ко мне
на чай зашло бы!»
Что я наделал!
Я погиб!
Ко мне,
по доброй воле,
само,
раскинув луч-шаги,
шагает солнце в поле.
…………………………………
Болтали так до темноты -
до бывшей ночи то есть.
Какая тьма уж тут?
На «ты»
мы с ним, совсем освоясь.
И скоро,
дружбы не тая,
бью по плечу его я.
А солнце тоже:
«Ты да я,
нас, товарищ, двое!
Пойдем, поэт,
взорим,
вспоем
у мира в сером хламе.
Я буду солнце лить свое,
а ты — свое,
стихами».
вот это круть)
Интересно получилось)
спасибо
Противный образ врача вызвал отторжение также как и его кличка — Айболит. Несогласная я! А Маяковский хорош, кто бы спорил.
Ну да. Вы пришли мне напомнить о моих грехах. Я тоже раньше иногда ЛГ оценивал. Ну да, давайте так. Какая разница, как стихотворение написано. Устроим конкурс симпатий к лирических героям.
Эта ирония против меня прежде всего направлена.
Призадумалась над Вашими словами, Кирилл, спасибо за урок.
Хотел в финал — попал в финал. Хотел написать пародию лучше оригинала? Не вышло, потому что замахнулся на гения. Тщеславие потешил. Хорошее получилась работа, но пока не вышло. Ну так, а чем ты недоволен то собственно ?)))
Умеешь нужные слова подобрать))
Всем доволен. Наверное, недоволен только тем, что не гений))
Кирилл), это нормально к чему-то стремиться и чего-то желать. А гениями рождаются после смерти))), и то не всегда.
Ваш стих достойный, а конкурс — это обычная удача. И на этот раз она от вас уплыла. Всего лишь)))
Дорогой Кирилл! Спешу Вас уведомить, что я увековечил Ваше имя в своей пародии «Бенефис Галекса», которую Вы можете прочесть на моей странице в стихотворении «Запорожцы». Уж, извиняйте, если что не так, я старался, и надеюсь на Вашу объективную оценку моего произведения. Надеюсь, что Вам понравится и Вы оцените его по достоинству. Можете оповестить об этом всех участников этого памятного «бенефис». Как автор, я оставляю за собой право скромно умолчать о том, с каким вдохновением и восторгом я писал это памятное для всех нас произведение, на которое Вы меня все вдохновили и за что я Вам благодарен. Успехов Вам и благополучия!
:)