Под дождём по-осеннему будничным
По осенним выцветшим улицам
Шагают осенние люди,
Параллельными реками катятся,
В суету по уши закутанные,
Все со своими проблемами
Бредут равнодушно-усталые.
Как рельсы – всегда параллельные,
Каждый своею дорогою,
Друг с другом нечаянно сталкиваясь,
Друг друга не замечая.
И капли дождя параллельные,
Друг другу совсем незнакомые,
Хотя совершенно похожие,
От рождения к смерти летящие,
Разбиваются о стену асфальта,
О плечи бесцветных прохожих,
Безликих и параллельных.
Как серые улицы города,
Всегда проходящие мимо,
Бессмысленно глядя под ноги,
Где молча умирают капли,
Всю жизнь куда-то спешившие,
Считавшие себя бессмертными.
И в этой сплошной параллельности
Плывут, в мелочах утонувшие,
Утерянные безвозвратно,
Лики нашего детства,
Которое было разным,
Но никогда – параллельным,
Но никогда – равнодушно
Под ноги себе смотрящим.
И взрослая жизнь – как улица,
Выросшая из тропинки,
Обрастает ненужными вывесками
И толпами лишних знакомых,
Себя своей спешкой обманывает,
А что ей в конце уготовано,
Кроме встречи с холодным асфальтом?..
Тем временем дождь прекратился,
И солнце пригрело ласково,
И тени столбов параллельные
Легли под спешащие ноги,
Наш путь олицетворяя,
Все наши нелепые цели,
Подобные сточной канаве,
Куда мы спешим без оглядки,
Затылок в затылок, колонами…

Вдруг, то ли от солнца нежданного,
То ли просто без всякой причины
В толпе засияла улыбка,
Попирая законы и правила,
Искривляя вокруг параллели,
Заставляя встречаться взгляды,
Заставляя извиваться улицы,
Как будто они – тропинки.
Беспечно по лужам шагала,
Согревая озябшие души,
И люди дарили друг другу
Волшебную эту улыбку,
Словно букет васильковый!
И мир наполнялся цветами,
И мир наполнялся смыслом,
И лужи вокруг, испаряясь,
Стремились обратно в небо.
И расцветали ромашки,
Ломая оковы асфальта,
И расцветали улыбки,
Ломая асфальт равнодушия,
И в лицах людей обновлённых
Смеялось забытое детство,
Смеялось над их параллельностью,
Над их бестолковой взрослостью,
Смеялось над будничной спешкой,
У них называвшейся жизнью,
Над рыжей манящей монетой,
У них называвшейся счастьем.
И через смех очищаясь
От серой липкой рутины,
Долгие годы скрывавшей
Их настоящие лица,
Все становились разными,
Все становились юными,
И жизнь становилась радостной,
Хоть и по-прежнему трудной.