Прием работ завершен! С этого момента начинается голосование, которое продлится до 23-00 10.01.2015! Голосуем за 4 варианта!

№1 - AvtorRim

Молчун

Они смотрели друг на друга и молчали. Он-то, понятно, всю жизнь в молчанку играл. Сидит, сопит, если что не так, потом крякнет, — Да пошло оно всё к лешему… И опять тишина.
Тишина… Она её стала донимать, особенно, вечерами, когда сизым серпом перистое облако разрежет закат и он, раненный, умрёт во мгле холодной ночи. В такие минуты становилось совсем тоскливо, хотелось выть по-собачьи и не в подушку, а на луну. Господи, ну за что!.. Жизнь, так ты обычно говорил. Да — понимаю. А почему моя такой должна, а? Вот то-то и оно. Когда я за тебя выходила, ты как вокруг меня крутился, помнишь? Юлой, вот как! Правда, молчаливой. Молчал и молчал, пропади всё пропадом. Одна и за себя тараторила, и за того парня. Помнишь? Нет?! Так я тебе сейчас напомню, всех молчальников — начальник и командир.
Когда Ритку замуж выдавали, кто больше всех со сватами переговаривал, зубы заговаривал?
Ну и что ж, что у девки флюс был в это неподходящее время? Что из того? Правильно: ничего. Флюс пройдёт, девушка останется. Она ж не за флюс — замуж-то!
А Васятка наш, вот ты опять в молчанку играешь. А ведь надо было к директору ПТУ пойти, кулаком по столу треснуть. А ты? — Да, ладно, само рассосётся, мужик он или нет, и снова как рыба на льду. Нет, не так! Не только не дышишь, но и замёрз! Вот как!.. Ой, прости, родненький, глупая я дура-баба! Мели Емеля, твоя неделя. Господи, ну что за напасть. Как там великий-то сказал, — Языческий враг — он с пистолетом. Так что ли? То ли — враг с языком страшнее пистолета…
Ты-то ведь знал, а я… Ну, главное, дети живы, здоровы, мама — тоже, просила кланяться. Что — не пришла — извиняется, но сам пойми: годы. Ты-то вот не доживёшь,.. Не слушай, прости дуру. Сама не знаю что болтаю. Как приду к тебе на кладбище, так в голове помутнение. Фото твоё вижу на памятнике и мнится, что с живым разговариваю. Ты же всегда молчал… А я говорила, говорила.
Голос твой забывать стала, только во сне и слышу, иногда. Да, любимый, те которых ты пожалел на дороге, тебе передавали привет. Люди — с понятием. Если б не совесть твоя, проклятущая… Прости, прости, вырвалось! Ладно, ангел, спи спокойно. Пойду, скоро дети в гости придут. Будем чай пить, да тебя вспоминать. Дай-ка я тебя напоследок поцелую,..
Хоть фотографию…
_____________________

№2 - elina1955.55@mail.ru

Люди — планеты с неповторимыми орбитами. Жизнь каждого — стремительное ускорение по секундам, минутам, часам, дням, месяцам, годам… Условное обозначение истекающего времени не имеет значения для основного понятия — «бытие». В одном мгновении может заключаться всё, что ни до, ни после не приобретёт такого вселенского смысла, навсегда отпечатавшегося в сознании победным ликованием, тихой радостью примирения, горечью предательства, грубым вторжением и нестерпимой болью, блаженством обретения, страхом смерти и жаждой жизни…. Один день может стать лишь точкой отсчёта в череде однообразных, серых, ничем не замечательных будней, но и один день может стать единственным днём, после которого память будет отбивать промежутки жизни, как теннисные мячики, не сохраняя их в себе и не отпуская тебя из плена того единственного события, которое уже никогда и никому не возвратить и не пережить вновь. И чем дальше будет уносить тебя от этого дня бег времени, тем ярче и отчётливей будет всплывать в твоём воображение ТОТ ДЕНЬ, который стал для тебя и началом, и концом всей жизни, ибо в нём осталось навсегда то, ради чего имело смысл твоё появление на свет. День, как жизнь…
_____________________

№3 - Ulita_Poletayko

Ёлочка волшебная

- Лифчик!
По всему залу запрыгало смешное стыдное слово, вызвав приступы гогота и ржания, особенно у обитателей мужских палат.
Олька, действительно, притащила лифчик, умудрившись прицепить его на верхние лапы пыльной пластиковой елки, почти у самой звезды. Нянька уже скакала с шваброй, чтобы поскорее стащить этот хлопчатобумажный позор с шелковым бантиком между чашечек. Олька, еще минуту назад сиявшая радостной гордостью, орала в лапах санитаров, уцепивших её за казенный синий байковый халат и тащащих принимать успокоительные. Зав отделением, расположившаяся в кожаном кресле и наблюдавшая за экспериментом чуть поодаль, пальцем поманила к себе Николая Витальевича. Он показал жестом, что еще пять минут и он… Пронзительная сталь завовского взгляда натянулась через весь зал и его, как рыбу на леске, потащило к кожаному креслу. Зав, без лишних преамбул, заявила, что эксперимент не удался и, что больше она не допустит самоуправства неопытных и некомпетентных сотрудников отделения. Николай Витальевич попытался было возразить, что регламентом психиатрической больницы не запрещено устраивать новогодние торжества с участием пациентов и, что… Зав резко встала, скрипнув красными ногтями по обивке кресла. Позволить пациентам самим наряжать ёлку, по её мнению, была непозволительная выходка, которую она не предотвратила исключительно для того, чтобы он воочию убедился, что все эти новомодные американские методы не могут применяться в отечественных заведениях.

В зале становилось все тише, пациентов разводили по палатам, где их ждал диазепамовый кисель. Лифчик давно сняли. Ольку унесли. Николай Витальевич вместе с завом медленно обходили елку, разглядывая артефакты. На старых линялых колючках блестели привезенные родственниками из дома конфеты, припасенные и вытащенные по случаю торжества столовские сушки, бумажные образки в облупившихся рамках, замусоленные меховые игрушки, помятые в тумбочках триколоры, розданные на день Российской конституции: ёлочка наша долгожданная, ёлочка наша нарядная, ёлочка наша красавица, ёлочка волшебная… Ну, как её, тихоню, угораздило с этим лифчиком, а?!

Николай Витальевич проводил зава до кабинета, выслушал лекцию об эффективности принципов отечественной психиатрии, извинился и пообещал перечитать последний вестник фармакологии. В конце концов, он тут, можно сказать, один день работает, а зав — всю жизнь. По дороге в ординаторскую он заглянул в Олькину палату. Виновница срыва его эксперимента крепко спала с прочно привязанными к койке руками и стекающей по щеке слюнкой. Злосчастное тряпье — единственная её собственность, подарок опекунши на восемнадцатилетие — лежало на тумбочке, вывернувшись наивной розовой внутренностью наружу, свесив широкие белые бретельки без кружев. Николай Витальевич достал из кармана шоколадку, которую ему сегодня сунула чья-то мамаша, и положил в левую чашечку.
_____________________

№4 - Partizan

*Философия Эфемерида*

Можно прожить за один день целую жизнь. А можно и один день проживать целую жизнь.
Но зачем тратить целую жизнь на один день, если каждый новый день — новая жизнь?
_____________________

№5 - Elka

Привет, мой далекий маленький друг. Знаешь, я в последнее время часто думаю о тебе. Нет, не потому, что мне сейчас нелегко (мне ведь нелегко уже давно), а просто потому, что ты есть вот такой: добрый, отзывчивый, немного наивный.

Помнишь, мы говорили с тобой об отчаянии?! Тогда мы просто философствовали. А вчера оно ввалилось ко мне в дом, и восемь лет моей семейной жизни вдруг стали одним днем. Одним невыносимым днем боли.

С чего все началось? Я просто очень устала. Не вчера, а давно – восемь лет назад. Именно об этом я хотела поговорить с « ним». А «он» хотел спать, как всегда. Я расплакалась и поплатилась за это своими цветами. Вот тогда и появилось отчаяние. В тот миг мне показалось, что это мою душу безжалостно столкнули с подоконника, это она, упав, надломилась. Я тебе уже рассказывала, как любила цветы, покупала землю, горшки, протирала тряпочкой листочки от пыли. А сегодня утром я их возненавидела.

Я всю ночь просидела на лестнице в подъезде. Семейная жизнь мелькала передо мной странными, жуткими кадрами. Я смотрела на нее со стороны и не могла поверить, что я – ее часть. А еще…перед глазами всю ночь стояли цветы. Представляешь, ни унижения, ни предательства, ни равнодушие не принесли мне столько боли, сколько эти сброшенные цветы. Я плакала и плакала. Мне хотелось бежать, кричать, броситься в чужие, но теплые, человеческие объятья. Когда я подумала об объятиях, я вдруг с ужасом осознала, что меня давно никто не обнимал. Как это страшно, оказывается, когда тебя некому обнять. Как страшно, если в минуты отчаяния, тебе негде искать утешения. Прости, что я говорю это тебе. Я знаю, что ты именно тот человек… Если бы ты был рядом, если бы я была моложе на восемь лет, я бы…

Однажды я прочитала в одной книжке, что женщина изменила своему мужу с первым встречным. Тогда я была шокирована ее поступком. А сегодня вдруг поймала себя на мысли, что позови меня этой ночью незнакомый прохожий, я бы ушла с ним. Но на мою беду, а может на счастье, никто так и не вышел из квартиры в большом девятиэтажном доме, никто не зашел в подъезд, никто не увидел, не обнял и не увел меня. Я осталась одна со своей ношей до утра. Я смотрела на немытые исписанные стены, облупленную краску, потрескавшиеся перила и мне казалось, что я смотрю на свою жизнь.

А потом я уснула, и мне приснился странный сон, будто я иду над глубокой пропастью по шатающемуся мосту, который растворяется позади меня. Проснулась я от шума лифта. Тело затекло. Но внутри меня что-то произошло. Так пробуждаются после долгой изнуряющей болезни. Худые, истощенные, но с бешеным желанием жить. Я поняла, что сегодня ночью, в мрачном одиноком подъезде я не умирала от боли, а возрождалась к новой жизни. Я зашла в квартиру, собрала цветы, землю, битые горшки и выбросила все в урну. А потом села писать тебе письмо. Я напишу его и сотру. Прости уж.. Если бы ты был рядом, если бы я была моложе на восемь лет, я бы…
_____________________

№6 - Partizan

*Блиц №71*

Что бы привлечь внимание читателя на блице нужно использовать яркие, но простые образы. Снег выпал в полночь. Блицы – это как молния: все тексты рождаются быстро и в столкновениях мысли. А ещё утром я играл со своими детьми в снежки. Пятница для Rifmer.com – всегда короткое замыкание, рождающее свет! Смех грохотал на пол округи. Я знаю, что нельзя использовать сложные аллегории и апелляции. Например такую: В полдень подул южный ветер… Всё должно быть личностно или с его оттенком. Посерело… В 23:00 снег растаял. Блиц закончился.
До следующей пятницы?
_____________________

№7 - maksar29

Будильник зазвенел ровно в пять.
Однодневка шлёпнул его ладонью по макушке, протяжно зевнул и открыл глаза.
- Здравствуй.
Никогда Не спящий сидел напротив кровати и смотрел на него.
- Здравствуй.
- И кто ты сегодня?
- Что значит — кто? — удивился Однодневка. — Тот же, кто и вчера.
- Наивный, — грустно улыбнулся Никогда Не Спящий. И добавил: — Счастливый.
- Почему у меня чувство, что ты спрашиваешь меня об этом каждое утро? — спросил Однодневка.
- Наверное потому, — сказал Никогда Не Спящий, — что утро бывает только у тебя.
Он поднялся с кресла.
- Чай или кофе?
- Конечно, кофе, — отозвался Однодневка, скрываясь в ванной. — Ты прекрасно это знаешь.

* * *

- Куда ты сегодня? — спросил Никогда Не Спящий, помешивая тонкой серебряной ложечкой шоколадно-смуглый кофе.
- В парк, — шумно отхлёбывая из своей чашки, отозвался Однодневка. — Там сегодня фестиваль молодых художников. Конкурсы, презентации. Участвую.
- Так ты рисуешь?
- Приехали! — воскликнул Однодневка и развёл руками. — А ты не знал?
- Я догадывался.
- Догадывался? Смешно. И в Галерею ты со мной не ходил, и от заказных портретов меня отговаривал тоже не ты, — Однодневка скривил рот в саркастической усмешке. — Догадывался.
- Извини, я… забыл.
Никогда Не Спящий отставил чашку с остывающим кофе.
- Давно хотел спросить… Да, давно… Как ты относишься к джазовой музыке?
Однодневка гремел мольбертом, вытаскивая его из-за огромного шкафа.
- Что?
- Джаз любишь? — повторил Никогда Не Спящий.
- Терпеть не могу! Это же отживший жанр, древность, тлен музыкального искусства. Я люблю всё новое! Чтобы каждый день — как новая жизнь! понимаешь?
- Понимаю.
- А зачем ты засунул мой мольберт за шкаф?
- Не знаю, — сказал Никогда Не Спящий.

* * *

Однодневка убежал, громко хлопнув дверью и забыв зонт.
Никогда Не Спящий прошёлся по комнате, подошёл к шкафу и заглянул за него.
- Откуда он берёт всё это? — спросил он сам себя.
Он открыл шкаф и вытащил из него длинный, блестящий саксофон, поднёс мундштук к губам и дунул.
Саксофон всхлипнул сипло и жалобно.
- Музыкальный тлен, — хмыкнул Никогда Не Спящий. — И жизнь, как один день.
_____________________

№8 - AlexandrNik

Клад

Семён — обычный деревенский парень, которому едва исполнилось двадцать лет, был заядлым грибником. Ему нравилось в одиночестве бродить по лесу в поисках грибов, думать при этом о жизни и просто дышать лесным воздухом.
А ещё Семён с детства был неравнодушен ко всему, что связано с сокровищами: читал книги об этом, смотрел фильмы, в детстве любил играть с друзьями в пиратов, которые прятали свои сокровища на необитаемом острове. В качестве сокровищ у них были обычно красивые камни или какой-нибудь ненужный хлам, который лежал на чердаках в изобилии.
И вот в один прекрасный осенний день он, как обычно по выходным, отправился в лес по грибы. К полудню Семён собрал почти полное лукошко и уже думал вернуться домой, как вдруг об что-то споткнулся и чуть не упал. Выругавшись про себя, он решил осмотреть, что за предмет попался ему под ноги.
Он разгрёб опавшую листву и увидел торчающую из-под земли ручку то ли чемодана, то ли сумки.
Не долго думая, он начал руками разгребать землю, которая ещё не успела уплотниться.
Вскоре он вытащил большой чемодан, который, судя по весу, был чем-то плотно набит. Когда Семён его открыл, то едва поверил своим глазам: чемодан был наполнен до отказу деньгами, и не какими-то старинными бумажками, а самыми настоящими современными купюрами.
Он осмотрелся по сторонам, схватил чемодан и торопливо пошёл на железнодорожную станцию, забыв лукошко с грибами, на том месте, где нашёл свой клад.
По дороге на станцию, в его голове шла отчаянная битва двух желаний: отнести находку в полицию или оставить всё себе.
Второе желание начало постепенно пересиливать первое. Голова Семёна закружилась в мечтаниях: можно теперь бросить училище и поступить в престижный институт, купить машину (и не какую-нибудь там развалюху с рук, а новую), сделать ремонт в доме, летом съездить на море…
Так он незаметно пришёл на станцию. В электричке в его голове продолжала роиться куча желаний и планов, о которых раньше он только мечтал, а теперь это всё могло стать реальностью.
На электричке семёну нужно было доехать до города, а оттуда на автобусе в свою деревню. От железнодорожного вокзала до автовокзала было минут десять хотьбы. Этот путь Семён старался пройти спокойным шагом, чтобы не вызвать любопытных взглядов и просто не привлекать внимания прохожих.
Когда он прошёл примерно половину пути, ему в глаза вдруг бросилась вывеска на одном из зданий, на которой было написано «Центр сбора помощи нуждающимся в срочном лечении детям». Семён хотел продолжить путь, но его ноги сами почему-то замедлили шаг.
Он остановился в нерешительности в нескольших метрах от этого центра, бросил взгляд на чемодан, а потом на вывеску.
Несколько мгновений Семён раздумывал, а потом решительно направился ко входу в здание. В приёмной было пусто, за столом сидели две женщины и с любопытством смотрели на него. Одна из них спросила: «Парень, Вы, наверное, в салон связи? Так это в соседнем здании». «Нет,- ответил Семён, а потом добавил,- Вот, это детям». И быстро вышел из центра, не взглянув на женщин, которые ничего не успели сказать.
Выйдя на улицу, он не оборачиваясь торопливым шагом направился к автовокзалу, промолвив себе с улыбкой: «Ну вот, Семён, пожил ты один день богачом».
_____________________

№9 - belach-eugeny

Она вошла, и что-то как будто «ёкнуло», но не внутри, а в самой сущности обыденного течения жизни, чередования буден, выходных, вечно коротеньких отпусков, зим, лет, вёсен и осенних отрешений.
Как будто уже солидный кусок прожитого, вдруг исчез в стремительности пробуждения, а она возникла, словно и не существовало той бесповоротности течения судьбы, когда она исчезла из его жизни навсегда, как не повторяется больше ни разу разветвление дороги, такое неприметное на первый взгляд.
Он узнал её сразу. Звали её Татьяна.
Тань в его жизни, вокруг на разном отдалении, было на удивление много. Это были и Таньки-соплюшки в одном большом дворе, в одном детском саду. Потом было аж пять Тань в его классе, потом были Тани однокурсницы, затем появились разные Сергеевны, Ивановны, Александровны и прочие Татьяны взрослой жизни, когда уже была его родная Маруся, были дети, а та самая Таня из прошлого затерялась далеко-далеко.
Это было мгновение-перенесение, как в каком-то фантастическом портале, между «теперь» и тем самым поворотом жизни, когда он стоял на вокзале, глупый и несчастный, отчисленный за неуды по всем почти дисциплинам с первого курса мединститута, перед бесславным отбытием восвояси, а она, сдавшая всё быстро легко, искавшая электричку, чтобы ехать после сессии на дачу, и столкнувшаяся нос к носу, вдруг раскрылась перед ним, балбесом, во всей безоружности и неожиданности, всей силе жестокости этого банальнейшего «как же так, не может быть, ты издеваешься, да, ну, скажи, что ты пошутил, ну, пожалуйста». Он, как наяву, вновь увидел её чудные, огромные, голубовато-серые, с чуть тяжеловатыми веками, глаза, стремительно наливающиеся слезами от налетевшей на безмятежное девичество первой, настоящей горечи утраты, такой острой, такой несправедливой. Он помнил всегда, как она из последних сил отвернулась, прохрипев севшим голосом: «Пока, счастливо…», как мелко затряслись её плечи в отчаянной попытке не завыть, не зареветь, теряя последнее достоинство. Помнил, как она, резко отстранилась от какого-то седого мужчины, тянувшего её к подошедшей электричке, видимо, от отца, и, ткнув ему в руки какой-то пакет, стремительно бросилась в людской поток, стекавший в переход. Больше он её не видел.
Лифт двигался плавно, тошнотворно и почти бесшумно останавливаясь, впуская новых пассажиров, выпуская. Таня всё ещё была здесь. На табло загорелось «18″. Надо было выходить. Он, пробравшись так, чтобы оказаться у неё за спиной, наклонившись к её плечу, негромко произнёс: «Не выходите?» И услышал мелодичное: «Нет, пожалуйста». Он узнал это контральто, эти виолончельные тона, которые слышал когда-то, в юности, почти каждый день, почти целый год…
Лифт остановился. Выходя, он бросил взгляд в её сторону. Она смотрела куда-то вглубь полированной стенки лифта, думая о чем-то своём, о том, что не имело к нему, очевидно, ни малейшего отношения…
_____________________

№10 - Partizan

Проснулся.
В час что-то пробормотал.
В четырнадцать – отжался и хлопнул.
Около восемнадцати – бухал по-полной.
Двадцать один — танцы/любовь/пошли все на хэллоу…, тьфу!, на ёлку.
Полночь.
… наступило 2 января.
_____________________

№11 - Люся Мокко

Все может быть

Утро она особенно не любила. По утрам квартира казалась безжизненной и холодной, никто не шумел водой в ванной, не гремел чашками на кухне, не ронял ключи в прихожей с маленькой неудобной полочки у двери. Даже в те дни, когда Лена была в ссоре с Олегом, квартира жила, дышала запахами, вторгалась в полусон привычными звуками. И это давало какую-то надежду. На робкую, виноватую улыбку, на случайное прикосновение, на пару обычных слов, которые срабатывали как катализатор. И Лена понимала, что все поправимо, что можно снова простить то, что с вечера казалось абсолютно непростительным.

Но неделю назад Олег ушел. Он, наконец-то, рассказал Лене о своей любовнице. Впервые сделал это открыто, отвечал на любые вопросы, пока Лена могла еще хоть как-то сдерживаться и не срываться в крик и истерику. Зря она хотела узнать детали, ох зря… Не знать деталей было бы намного легче, не на чем было бы вырастать оглушающей ревности, не на что было бы опираться воображению. «Больное воображение» — теперь-то Лена поняла, что это значит. Что значит часами рисовать в мельчайших деталях встречи мужа с незнакомой женщиной, которую он тоже любит. Вот это его «тоже» доставало больше всего! Олег не переставал твердить, что Лену он не разлюбил и что разводиться с ней не собирается, но…

Сегодня Олег должен был позвонить. Сегодня Лена должна была сообщить ему свое решение. А решения она принять никак не могла. Да и что тут решать-то? Десять лет супружества, вполне на первый взгляд, счастливого. О том, что у Лены не может быть детей, стало известно через четыре года после свадьбы. Врачи разводили руками, про всякие экзотические способы вроде ЭКО или суррогатного материнства думать не хотелось. Думали об усыновлении. А потихоньку привыкали к жизни вдвоем. И все было бы ничего, если бы не этот роман Олега.

Лена давно догадывалась, что у мужа появилась своя тайна, но привычно доверяла ему. Они частенько рассказывали друг другу о своих симпатиях, шутили, что они свободные люди и уважают выбор каждого. Но в нынешней ситуации все было не так: Олег узнал, что его любовница ждет ребенка. Классическая ситуация, тысячи, миллионы раз случавшаяся на земле. Но одно дело, когда читаешь об этом в книжке, и совсем другое – если это происходит с тобой.

День тянулся невыносимо медленно. Лена машинально готовила никому не нужный обед. Или ужин? О чем ей толковал Вадима в тот последний вечер, она вспоминала обрывочно. И в голове крутились странные слова, что любовь нельзя убивать и что любить можно не только одного человека. И что никак нельзя убивать новую жизнь, а счастье материнства – это состояние души… Все это казалось Лене каким-то бредом. Но близился вечер, и Лена знала, что Вадим позвонит ей. И если Лена согласится, то он придет. Вернее, они придут. Вадим хотел познакомить Лену с женщиной, которая уже через четыре месяца должна родить ему сына.

За эту неделю Лена перечитала в интернете кучу статей про многоженство, про традиции мусульманского мира, про то, откуда взялся институт единобрачия. Все это было интересно, но мысли работали в одной плоскости, а эмоции – в другой. Примерять на себя положение «не единственной» никак не хотелось, это просто не укладывалось в голове! И больнее всего была мысль: почему так легко сделать «своим» совершенно чужого, усыновленного ребенка? И почему так трудно сделать своим ребенка от самого близкого, самого любимого человека? А ведь Вадима она любила! Ревновала – да… но и любила, несмотря на это темное и жадное, почти звериное чувство.

Звонок раздался неожиданно. Хотя весь этот день был, по сути, одним сплошным ожиданием. Голос Вадима сначала показался чужим. Но потом Лена поняла, что он страшно волнуется.

Разговор был коротким. А через полчаса раздался звонок в дверь. Начиналась новая жизнь. И Лена не знала, будет ли она счастливой. Лена просто верила, что все может быть.
_____________________

№12 - zaniaros

Вовка сидел у окна, и размышлял о жизни. Что такое — жизнь? думал он, а в голове крутилась какая-то ерунда. Жизнь — день, или день — жизнь. А за окном кружилась метель, напевая свои заунывные песни. И тут Вовке вспомнился день, который он не забудет никогда в жизни. Было это несколько лет назад, соблазнили друзья на зимнюю рыбалку, как и положено настоящим рыбакам. Лёгкий морозец сковал льдом водоём, и из далека рыбаки так похожи на ворон, чёрное — на белом. Наконец-то компания на льду, пробурены лунки,
закинуты донки с насаженным мотылём, И взгляд остановился на кивке «рыбацкий термин», не видя ничего вокруг. Вовка, поди сюда, крикнули друзья, и пока он ходил, над ним решили подшутить. Когда он согревался горячим чаем из термоса, ребята устроили ему сюрприз. Вовка, у тебя клюёт, услышал он знакомый голос. Рванул к лунке, и каково было изумление, когда из лунки он выудил голову от скумбрии, это друзья подшутили, когда он пил чай.
Смешно, не правда ли? Но Вовке было совсем не до смеха. Но когда друзья стали рассказывать рыбацкие байки, развеселился и Вовка. Он услышал такой рассказ. Тоже на зимней рыбалке, друзья подшутили, нацепили на крючок голову от большой рыбины, согнув предварительно её пополам, а в воде она распрямилась. Смотри, у тебя клюёт, рыбак бросился к лунке. Ребята, у меня крупная, в лунку не пролезает. Дайте лом. Весь взмок, пока долбил лунку расширяя. Но изумился больше Вовки, увидев огромную голову. А сейчас Вовка сидит у окна, и размышляет о жизни, а за окном метель поёт ему заунывные песни.

 

• Итоги:

Проголосовали:
1) Ulita-Poletayko — 1, 6, 7, 10
2) AlexandrNik — 3, 4, 7, 9
3) AvtorRim — 2, 3, 4, 7
4) maksar29 — 1, 9, 11, 12
5) Море — 3, 4, 5, 8
6) elina1955.55@mail.ru — 4, 6, 9, 10
7) zaniaros — 4, 5, 8, 11
8) kurochka — 1, 6, 7, 12
9) belach-eugeny — 1, 2, 5, 11
10) La Wanda — 2, 4, 5, 6
11) Люся Мокко — 1, 2, 3, 7

№/кол-во голосов:
1: 5
2: 4
3: 4
4: 6
5: 4
6: 4
7: 5
8: 2
9: 3
10: 2
11: 3
12: 2

Победители:
1 Место: Partizan
2 Место: AvtorRim, maksar29 >> 2 блиц-бонуса
3 Место: elina1955.55@mail.ru, Ulita-Poletayko >> 1 блиц-бонус