Ну, как же мне всё надоело,
Если б кто только знал.
Столько лет прожить неумело,
Корча глупый корявый оскал.
Ну, как же мне всё надоело.

Сколько раз я другим притворялся,
Не понятно, что изображал;
Сколько раз в любви признавался,
Но лишь душу этим искажал.

Я хотел любить и быть любимым,
И любовью смыть безликий грим,
Но тот грим остался невредимым,
Пусть любил, но сам был не любим.

Я мечтал и верил, словно в чудо,
Сбудется заветная мечта,
Счастье явится ко мне из ниоткуда
И откроет райские врата.

Но с годами грёзы потускнели,
Обеднела вера в чудеса.
Соловьи мечты своё отпели.
Перевесила обыденность веса.

А ведь я ещё не стар и даже молод,
Только жизни вкус приелся мне.
Душу леденит ознобный холод,
А так хочется гореть ещё в огне.

Хочется забыть про все устои,
Что придуманы неведомо когда,
Приоткрыть те царские покои,
Что ночами снятся иногда.

Прогуляться детскими мечтами,
Распахнуть замерзшее окно
И вдохнуть свободу, и устами
Пригубить запретное вино.

И чтоб жар вина разлился телом,
Чтоб согрелась мёрзлая душа,
Чтобы не кричал я: «Надоело!» -
А чтоб жизнью наслаждался не спеша.

Вот и всё, в чём я хотел признаться.
Кто-то скажет,  это глупо, всё не так.
Ну, а мне лишь остаётся посмеяться –
Все слова и жизнь – смешной пустяк.
…………………………………………..
Если б не было так смешно,
То было б, наверное, грустно,
Но запретное, то вино,
Оказалось не так уж и вкусно.

Я хотел душою гореть.
Ну, сгорел я дотла и что тоже?
Вот теперь не могу даже тлеть
И всё чаще кричу: «О, Боже!».

Я уже не молод, я стар
И уже не кричу: «Надоело!»,
Побледнел мой душевный загар
И совсем одряхлело тело.

Много видел я в жизни этой,
Прах мой многое сможет сказать
О мечте, соловьём допетой,
О любви, что могла истязать.

О, любовь! Да, любил я часто,
А как часто любили меня…
Находил в ней ночами счастье,
Но терял с наступлением дня.

Как забавно теперь вспоминать
О том, что когда-то было,
Но если б мог прежде я знать,
На что меня жизнь осудила.

Эх, как исказилась мечта,
Как исказились желанья;
Судьба оказалась совсем не та,
Не те были прежде признанья.

Но сейчас я уже ничего не хочу.
Жизнь уходит и чёрт с ней, плевать!
Ей одно лишь во след прокричу:
«Зачем же с собой было звать?!»

Но, увы, заглушает душевный мой крик
Тишина, тишина, тишина.
И я просто с натуги душою охрип…
Как я жил – лишь моя вина.