С О Л Н Ы Ш К О
Ксения Данильченко

Они встречались всего несколько дней, но она была счастлива. Все эти несколько дней она была счастлива. Познакомились банально – в социальной сети. Она уже и не помнила, как познакомились, это было неважно…он зашел к ней на страницу, она к нему…и завязалось. Она не верила. Просто не верила..столько раз пыталась..любить. Никак.
Обычная женщина, мягкая, симпатичная, тихая, 35. Такие нравятся мужчинам, и она нравилась. Нравятся, потому что мужчинам удобно ими пользоваться. У нее ребенок, мальчик, она хотела семьи, очень, а муж – денег. Ушел к богатой, к не молодой, но богатой, у неё свой ребенок. Сказал, что устал, от любви её устал, от ласки, лучше бы денег больше зарабатывала — сказал. Домой поздно приходил, ругался, кричал, а она не понимала, что дело ни в ней, а в отсутствии денег, и еще больше любила. А он ушел. Не хорошо ушел, бросил, про сына не вспоминал. Воспитывал ребенка той, к которой ушел, сыночком его называл.

И она не верила, в жизни достаточно поверить один раз только одному человеку, чтобы научиться не доверять никому всю жизнь. Никому и ни верила, пока не встретила его. А ему — поверила. Мужчины на сайте называли по всякому: зая, котик, принцесса, красавица.

А она хотела, чтобы звали солнышко, как отец, в детстве. Отца не было. Она его не знала, но хотела, чтобы он был, и звал: солнышко моё.
И вдруг, на мониторе, среди бесконечно мелькавших: ух какая, а как на счет.., а ты любишь когда…, а если на троих..
- Привет, Солнышко, — на экране лицо, фото, обычный. Черные глаза, открытая, застенчивая улыбка.
- Как поживаешь, Солнышко?
Смотрела — зовут Анатолий Румянцев. Нет, не понравился сразу, но как голос сквозь пучину воды, когда все глохнет и слепнет:..Солнышко. И поверила.
Началось: вопросы, ответы. Общение как биография каждого. Где, с кем, когда, почему.
- Жена ушла к другому, Солнышко!
- Нет, не плохая.
- Да, любил.
- Да, Солнышко, увидел тебя и понял, что ты моя жизнь.
- Встретимся? Как хочу тебя увидеть…..Солнышко!
Три, четыре..несколько или много, сколько было этих встреч.
А потом…. Потом осознание того, что это Он, тот самый, нужный, необходимый. Для сердца нужный, для тепла. Было. Всё было: и ночи, и рассветы, и прогулки. И его голос: Солнышко, Солнышко. Хотелось жить, верить, и любить. А потом, потом говорил:
- Да, Солнышко, конечно на развод подал! Люблю тебя, как люблю тебя!
- Переезжай ко мне! Не могу больше, без тебя не могу, Солнышко!

И она переехала, с сыном. Подруги завидовали: не пьёт, не гуляет, сидит себе в инете, свободное время, а его мало было, работа у него такая. Ребенка он не любил — терпел. А она любила двоих, мучилась, думала, что предает своего сына, но надеялась, надеялась, что всё изменится…Изменилось. Однажды. Пришел, с работы. Глаза черные, пустые, лицо серое, губы кривил, выдавил, проскрипел:
- Уходи, уходи, и забудь.
- Почему? — растерянность, мир терял очертания, плавился, под его пустым взглядом плавился. Боль? Нет, хуже, пустота: ничего, ничего…никаких чувств. Голос, как заточка, каждое слово, на живую, не полосовал, резал, медленно. Со смаком.
- Уходи, без почему, просто уходи, ты мне не нужна, не хочу с тобой жить.
Ушла. Не плакала. Не кричала. Жила? Не извинился, сообщение прислал:
- Так бывает, переживешь,- грубо кинул, как подачку, лучше бы не писал.

Пустота, как ночью, когда нет ни Луны, ни звезд, встанешь и не знаешь, куда идти, пока глаза не привыкнут. Хуже, что пустота была везде, внутри ладно — снаружи, страшно. Она была снаружи. Подруги сочувствовали:
- Вот, гад какой, выкинул, взял и как котенка выкинул.
Сын был рад. Они с ним не любили друг друга, и поэтому был рад. А она любила, думала, что любила. Писала ему, звонила. Зачем? Ничего ведь ни кипело..Просто хотела услышать:
- Как дела, Солнышко?
А он не отвечал, молчал.
_ Эй, привет! — лицо на экране монитора,- фото, женское лицо. Тонкие, почти ниточкой брови, тонкие губы, стрижка под ежик. Наталья, 40 лет. Румянцева.

- Ну вот что хватит, не звони ему, не пиши. Ты ведь взрослая, вроде. Мозгами подумай, это он не серьезно, самолюбие свое тешил. Год назад приезжала уже одна, «по любви» к нему. Он меня так забыть пытается. Это понимаешь и есть любовь, пусть и больная, но уже 18 лет! Он бы никогда не ушел. Я его просила не морочить тебе голову. Но еще год назад он сказал, что будет влюблять в себя и бросать.
- Ну да измену простить мне не может.
-Чтоо? Ты с ним жила? Да он и спать с тобой не стал бы, и не с кем, я это точно знаю! Он сам говорил мне, что ни с кем, кроме меня не может. Мы с ни 21 год вместе, и разбежаться не получается, не можем друг без друга. А от этих похождений у нас любовь ярче, что ли.
Растерянность, а потом стало смешно, когда читала следующие строки, от той, другой, женщины. Натальи.
- Он меня любит, меня! Да я уверена на все 100 процентов! Так, что не звони.
После этого уже смеялась, написала ей, другой, но такой же нелюбимой, и несчастливой. Она теперь это знала точно:
- Удачи вам, Наталья!
Жаль ей было её, жаль, эту женщину, с бровями ниточкой, уверенную в том, что муж ей не изменял, верила ему.

А она стала свободной, пустота вокруг стала заполняться красками. Сына в садике хвалили, гордилась. Знала, теперь, что дети видят сердцем любого взрослого, поэтому и не любил его, видел насквозь. А она знала, что ошиблась, как в толпе, когда видишь много похожих друг на друга, и ошибаешься.
И, однажды, идя, весенним днем, по улицам, увидела его: черные глаза, застенчивая улыбка, высокий, широкоплечий, около 40. Не тот, но похожий! Оценил глазами, подмигнул.
- Эй, Солнышко покатаемся?
Она смотрела на него, и ей стало легко, отпустило, насовсем, отпустило. Пройдя мимо, рассмеялась.
- Мам, почему ты смеешься?- сын смотрел удивленно.
- Я, солнышко, в душе, солнышко! И мне решать, кому светить, а кого оставлять в тени,- она верила, она снова верила! И была счастлива.