Новый год! Праздник, с которого начинается детская память о чём- то чудесном, радостном и очень, очень волшебном. Я лично всегда с замиранием сердца ждал этого дня, который начинался с беготни, суеты, украшение ёлки. Все натыкались друг на друга, смеялись, конечно, разбивали игрушки. Весёлое воспоминание…
Понятное дело — никаких приглашённых Дедов Морозов. Все, дружно одевшись, после боя курантов, выпитого шампанского шли на главную ёлку в городе. Лишь под утро всё успокаивалось и все, кто — где, заваливались спать до вечера. Да… Было, но теперь всё несколько иначе.
Теперь можно заказать на дом актёров, которые придут, поздравят вас, ребёнка. Собственно говоря, весь сыр- бор из- за детей, взрослым это как- то, ну в общем ясно, проехали.
Наша мама, само собой, поехала в командировку, мы с Минькой (это — наш сын Михаил, шести лет от роду) остались за главных. Я — не большой знаток по устройству всяких там застолий, празднеств, это у нас мама — специалист: и на стол что надо поставит, и гостей каких надо пригласит, а мы с Минькой больше за столом — привыкли.
В общем, я недолго думая позвонил в фирму, которая устраивает Новогодние и прочие праздники, поздравлялки разные, и попросил прислать Деда Мороза со Снегурочкой, чтобы поздравили Миню с Новым годом.
Там вежливая девушка спросила, — К скольки?
Я говорю, — Какие скольки, может, осколки?
Она — Во сколько прислать людей, мужчина? Вот — непонятливый.
А, — говорю я, — к девяти часам, пожалуйста.
Она — Принято, ждите.
Она говорила с гомосексуальным акцентом, так обычно, передразнивая, говорят : «противный». Ещё, пожалуй, недоразвитые продавщицы из провинции, которые всегда, особенно, если это мужчина, держат покупателя за идиота.
Итак, вечер Нового года. Почти девять, Минька обслюнявил всё окно, надышав там десяток проталин, высматривая Деда Мороза со Снегурочкой.
Он постоянно вскрикивал, — Вон — они! Но никого не было, в дверь никто не звонил. Наконец, в полдесятого кто- то тихо поскрёбся в дверь, хотя кнопка звонка была почти перед носом посетителя. Я подошёл к двери и открыл…
В дверном проёме стоял, вернее, стояло существо неопределённой наружности. Ну, во- первых, шуба или то, что этим раньше было. Она или оно, если угодно, имело цвет подтаявшего сугроба с грязно- красными разводами. На голове, съехавшая набок солдатская шапка- ушанка, под которой светилось ярко- красное лицо крупного мужика — явно навеселе.
Да, отдельно о бороде, если можно назвать этим словом скомканный, спутанный клочками непонятный ком, в котором присутствовали окурок, скелет бедной рыбки, спички и что- то ещё непонятного предназначения, вернее, происхождения.
Мужик высморкался в это подобие бороды из ваты и, сделав, как ему, видимо, показалось, умное лицо промычал, — В..з..в..ли?
Он явно не дружил и недолюбливал гласные, поэтому они его тоже избегали, — Т..к, мы пр..шл…и, ик!
Я, — Кто?
Хотя я уже смутно догадывался кто это.
- Мы, п..дж..ки! Хы… Он шутил, фраза — из анекдота.
Я, — Ну проходите коли так, добрый человек (с чего- то вдруг меня потянуло на гой еси).
Дядька, не долго думая, ввалился в прихожую. Он посмотрел на меня протяжным изучающим взглядом и спросил, показывая на руку, — А гд… ..на?
Я, — Снегурочка?
Он — Эт.. хто? Я пр.. н..ё, в р..ке б..ла.
- А, посох, так ведь — он, мужского рода.
- Ты, м..ж..к, м..ня не п..тай, она — не м..ж..к, а п..лка! Ну, ..сли н..т, тады надоть ст..к..н с эт..м, ну ты п..н..л!
Я догадался, что надо чем- то угостить и взял со стола рюмку и, налив немного шампанского, подал Деду.
Тот, — Не п..н..л, как нап..рст..к в руках, а? В п..лцах потеряю, д..й ст..к..н.
Я вздохнул, взял большущий фужер, налил чуть лимонада и подал.
Дед усмехнулся, вернее, у него всё лицо съехало набок и стало одной кривой улыбкой и он, как ему показалось, съязвил, — Ты хоть одек..л..на доб…вь для зап..ха, гы!
Я обиделся, открыл бутылку дорогущего коньяка и полной мерой, до краёв набуцкал Морозу в фужер.
Он довольно подмигнул, чуть пританцовывая, пробормотал, — Ну, эт- то то чо надо- ть, самый м..й разм..рчик.
- Так, православные во Христе!(похоже на начальное семинарское, не иначе поп- расстрига) О чём празднуем? А… ясно. Так, а был ли мальчик- то, ась?
Речь после взятия фужера в руку явно прояснилась.
Минька стоял, прижавшись спиной к моим ногам, крепко обхватив их руками. Он с испуганным интересом всё это время наблюдал за происходящим, понятно, такого он ещё в своей короткой жизни не видел.
Мужик же продолжал, его видимо понесло, прилив энергии, так сказать, в предвкушении выпивки, — Так, отроки на месте?
Это он соизволил опустить взгляд чуть ниже, — Щас, прицелюсь, — он закрыл один глаз, — Ага, один вьюнош — в наличии, ясьненько.
Он запрокинул лицо к потолку и стал его внимательно изучать, видимо, искал там текст поздравительной речи. Ничего не найдя, Дед Мороз, вернее его пьяная реинкарнация, заявила следующее, — К вам, бояре(?), пришёл Дед Клаус! Окончательно и бесповоротно! Погоди- ка, вы чо, шведы?
Я — Мы — русские, — поправился, — Эти, православные.
- Я по- шведски ведь не бельмеса, это, как его: с Новыум Гыоудыум, типа так чо ли? Понял, нет, немчура?
Я опять, — Да, нет, мы — русские, это… русишь культуришь, с обликом в морали, понимай, пхай, пхай?!
- Аааа… Ясненько! Попутал, трохи, щас исправим. Значится так, к вам пришёл Санта Мороз, вот вам, пожалте. Стоп, вы чо — америкосы? Санта!.. Видали! Ну чо они там не предупреждают, шведы, блин, теперя, америкосы. Ну тут- то по- легче: хау ду ю, вдую, мать вашу через колено! Гы, всё равно ни хрена не понимают, немчура треклятая, буржуины проклятые.
Похоже что у него было пролетарско- люмпенское детство.
Он открыл рот, чтобы продолжить свой спич, как в это время дверь с треском распахнулась и вошла она, которая, видимо, была когда- то Снегурочкой. Лицо напоминало палитру художника со смешанными на ней красками, причём, крайне хаотично, без всякой системы. Губы съехали далеко в сторону, под глазами чёрные слёзы протекли аж до подбородка и ниже. Румяна это отдельная грязно- красная тема. Одна коса отсутствовала, вторую Снегурка обвязала вокруг шеи вместо шарфа.
Дама, (с большой натяжкой это говорю), кокетливо, как ей видимо показалось, промяукала, — М..жч..нки, быз д..м нач..н..ть не пр..л..чно.
Похожая проблема с гласными, видимо, они — родственники, хотя, по сценарию так оно и есть.
Она, ковыряясь в полу драным сапогом, спросила, как бы смущаясь, — Где т..л..т?
Я — махнул неопределённо вправо.
Она — Сп..с..бки, и удалилась в направлении туалета.
- Вот, стерва, вечно её ждать, а потом обязательно надо в сортир, заколебала, зараза! Так, ладно, время — деньги. Так на чём мы…
Ага, — он заметил фужер в руке, как у всех пьющих, у него появилось мечтательно- воодушевлённое выражение лица. Он опять запрокинул голову, набрал воздуха в лёгкие и… В это время раздался страшный грохот из туалета.
- Ну, зараза, Настька, вечно заснёт на унитазе, потом отскребай её от пола, тащи домой. Мужик у неё знаешь какой, ну не приведи господь: в рот не берёт спиртного, ангел ср..ый. Беда с ним да и только. И чо только не делали, как не приучали, не пьёт и всё, Штирлиц — ты этакий. А она — молодец: больше меня выпить могёт, проверяли на спор, точняк. Я против неё — тролль.
Он выпил со смаком, со слезой в глазу. Кадык с шумом дергался на его шее, издавая засасывающий звук унитаза, проталкивая живительную влагу внутрь огромного живота, про который я забыл упомянуть. Да, живот был знатнее своего обладателя, тем более что…
В это время Дед Мороз выпил и тряхнул головой, борода, подъехав ближе к физиономии, остановилась около рта. Тот её благополучно зажевал вместе со всеми включениями, о которых я упомянул выше. По мере того как Дед Мороз вжёвывался в бороду, лицо стало наливаться пунцовой краской, он что- то мычал, жестикулировал, показывал на потолок, в общем, речь была невнятной, но крайне эмоциональной.
Потом, чуть не задохнувшись, мужик вытащил изо рта эту гадость и глубокомысленно просипел, — Ну ты меня понял.
- Так, мужик, ты не скучай, много не пей! Гы, гы… Провожать меня не нать, сам выход найду.
Он, повернувшись, в дверном проёме сказал, (видимо вспомнил мультик), — Ты, если шо заходи.
И ушёл, наверное, к другим заказчикам. Мои соболезнования им.
Совсем забыл про Миньку. Он стоял уже позади меня, всё так же крепко ухватив за ноги, поблёскивая стёклами очков. Молчал, потрясённый увиденным.
Потом спросил, — Пап, а кто это был? Замороженный Дед Клаус или отмороженный Санта Мороз??
Оп- па, — я подумал, — А парень- то подрастает.
- Ни то, ни другое, сын. Ошибся дверью человек, с кем не бывает, праздники же.
Мы с ним сели за стол, поели чего нам бог в моём лице послал, сварганил. Минька, конечно, покривился, но после такого впечатляющего дефиле Деда Мороза, он был на удивление некапризен. Только спросил, — А тётенька в туалете у нас ночевать останется вместо мамы?
Я говорю, — Пусть отдохнёт маленько, работает с утра, бедненькая, — тут у меня впервые прорезалась ирония, — А потом мы её проводим … до двери, ладно, сынок?
- Ага, пусть поспит, главное, чтоб не растаяла, там ведь тепло.
- Нет, не растает, это теплоустойчивая модификация. Я про них в рекламном проспекте читал. Мы с тобой сейчас оденемся и пойдём на городскую елку. Согласен?
Миня зааплодировал, вскочил и побежал одеваться. Да, он у меня самостоятельный мальчик, всё сам… иногда.
Я тем временем заглянул в ванную комнату, она же туалет. На полу мирно посапывала Снегурка Настёна, укрывшись моим махровым полотенцем. Выключил свет и тоже пошёл одеваться, обуваться. Если что, то можно зайти к соседям, ну если приспичит.
Говорят: как начнётся Новый год, так он и продолжится. Так вроде? Если так, то это круто, круче не бывает. Ну, поживём, увидим…

Автор готов к любой критике. Смелее!