Мальчик открыл глаза от того, что кто-то склонился над кроваткой, заслонив утренние лучи солнца, разбудившие его несколько минут назад. Он увидел гладко выбритый подбородок отца, медные пуговицы на его гимнастерке, блестящую пряху ремня, которая так нравилась мальчику. Отец почему-то, перегнувшись через край кроватки, глядел в стену и водил по ней руками. Мальчик рассмеялся, подумав, что это такая новая игра — по утрам папа всегда придумывал разные фокусы и забавы, чтобы щеки были поскорее вымыты, трусики и носочки одеты правильно и дочиста подъедена манная каша с бутербродом. Увидев, что мальчик проснулся, отец подхватил его на руки и закружил по комнате: самолет, самолет, отправляется в полет, крепче, крепче за штурвал ты держись, лихой пилот! Самолет пронесся над стулом, на котором висели выглаженные и аккуратно сложенные мамой шортики и рубашечка, над плетеной корзиной с игрушками, успев заметить, что плюшевый заяц собрался куда-то улизнуть, над подоконником с синеватыми алоэ, чей сок папа обычно капал ему в нос, когда в нем заводился насморк. Трах-тарарах-бах-бах! Самолет врезался в гряду перьевых облаков и, не успев выпустить шасси,  совершил аварийную посадку на матрац. Тут же вскочив на ноги, мальчик дотянулся до пахнущей табаком и мамиными духами щеки отца и поцеловал. Папа чмокнул белобрысый затылок в ответ и кивнул в ту сторону, где пять минут назад загадочно водил руками. Мальчик обернулся. На стене над кроваткой висела блестящая бумажная картинка в простой деревянной рамке: так вот, оказывается, что папа придумал! Отец любил фотографировать, он говорил, что самые ценные картины должны быть черно-белыми, потому что тогда их можно раскрашивать в свои цвета. Эта картинка тоже была черно-белой, а нарисована она была специально для маленьких мальчиков, чтобы они не забывали о том, что на небесах есть прекрасная дева Мария и её сыночек, которые смотрят на добрых, послушных и счастливых людей и радуются вместе с ними. Мальчик снова обнял папу и поцеловал.

Прошла зима. Теперь все жарче были первые утренние лучи, но мальчику каждое утро бывало грустно, потому, что папа все реже заглядывал в его комнату по утрам. А иногда и вечером мальчика отправляли спать еще до прихода отца и он только и слышал его голос через дверь. Однажды утром мальчик проснулся оттого, что пропахшая табаком щека коснулась его лба. Мальчик засмеялся от радости, протянув руки к отцу, но тут же испугался, потому что увидел стоящую за спиной отца маму — растрепанную, с красным носом и мокрыми глазами, с каким-то большим рюкзаком в руках. Папа усадил мальчика на колени, пригладил взъерошенные сном белобрысые вихры. Мальчик был уже большой и должен был понять, что такое быть настоящим мужчиной. Настоящий мужчина никогда не плачет, когда утром ему приходится умываться с мылом, никогда не разбрасывает вагончики железной дороги по всему дому, чтобы о них споткнулась бабушка, никогда не кричит на маленькую соседскую девочку, даже если она не дает ему поиграть со своей заводной куклой, и всегда-всегда съедает целую тарелку манной каши на завтрак. Мама почему-то отвернулась и у нее стали дергаться плечи. И еще настоящие мужчины никогда не дают в обиду свой родной дом, своих близких и любимых, своих товарищей и всех людей, живущих в одной дружной, сильной и крепкой стране. И если кто-то вдруг хочет отнять часть этой прекрасной страны, то настоящие мужчины должны идти ей на выручку. Когда большая могучая страна, одарившая мир прекрасными поэтами, музыкантами, художниками и учеными, вдруг становится добычей подлых завистливых врагов, то настоящие мужчины должны встать и защитить её. Чтобы в их домах был свет, мир и любовь, чтобы на окнах цвели цветы, в плетеных корзинах жили плюшевые зайцы и медвежата, а маленькие мальчики каждый вечер спокойно засыпали в своих кроватках под кротким взором девы Марии. Мама почему-то убежала в обнимку с рюкзаком, может быть побежала смотреть, чтобы не пригорела манная каша. А папа качал на коленях притихшего мальчика, прижавшись к белобрысому пушистому затылку щекой, пропахшей табаком.

Наступила новая зима. У зайца из плетеной корзины оторвалось ухо, но мама никак не пришивала его обратно, а почему-то все время смотрела в окно или читала новости, а потом подолгу ходила по квартире, притрагиваясь к вещам одними кончиками пальцев. В квартире ничего не менялось. По-прежнему на кухне тикали круглые желтые часы, которые папа повесил над дверью, в ванной висели четыре полотенца: маленькое мальчиково, два средних — бабушкино и мамино, и самое большое — папино. В прихожей стояли три пары взрослых тапочек, которые мальчику запрещалось брать в ванную, чтобы играть в потопленные корабли. На полке лежал папин зимний шарф и перчатки, которые мама иногда присыпала лавандовым порошком.

Мальчик учился читать и писать и мама обещала ему, что скоро он сам напишет папе письмо. Мальчик думал, что обязательно напишет о том, как один раз соседская девочка кинула в него палкой, а он хотел кинуть в нее деревянной машинкой, но вспомнил, что папа не велел её обижать и не стал ничем в нее кидаться, тогда девочка громко заплакала и убежала. Еще он написал бы ему о том, что научился стирать свои трусики и носочки и каждый вечер сам чистил зубы жгучей мятной пастой и изо рта у него шла пена. И надо было не забыть написать про то, что он придумал в какие цвета раскрасить картинку над кроватью. Ромашки были бы с желтенькими середками и волосы у Марииного сыночка тоже, пшеничное поле — цвета румяных булочек, которые пекла бабушка из пшеничной муки, листики и трава на пригорке — изумрудно-зеленые, как мамины глаза, накидка у Марии — голубая, как утреннее весеннее небо, а платок её и бабочка пусть будут белыми, как легкие облачка.

Однажды вечером, когда мальчика уже уложили спать, кто-то незнакомый пришел к маме, зашуршал плащом и застучал по полу тяжелыми подошвами, наверное, не переобувшись в тапочки. Мальчик подумал, что мама сейчас заругает гостя, что он не переобулся, потому что она как-то высоко вскрикнула, но потом в квартире стало тихо, все ушли в дальнюю комнату и мальчик уснул.

Утром к нему долго никто не приходил, а когда он сам слез с кроватки и, на всякий случай, взяв с собой плюшевого одноухого зайца, пробрался босиком к двери, то в щелочку увидел маму. Она почему-то сидела, покачиваясь, на полу и держала в руках папины тапочки. Мальчик позвал её и она, шмыгая носом — его-то она за это всегда ругала — подползла на четвереньках к двери детской. Мама сейчас была не такая красивая, какой он нарисовал её в альбоме акварельными красками. Но он попросился к ней на ручки и она, потерев глаза, подняла его вместе с зайцем высоко, так, что стало видно папин шарф на полке и… Ему показалось, что там же на полке сейчас блеснула пряжка папиного ремня. Неужели папа забыл ремень дома? Но мама унесла его в комнату, посадила на кровать и стала натягивать на него носочки. Вдруг почему-то встала, залезла на кровать ногами и сорвала папину картинку со стены. Мальчик заплакал и стал просить маму вернуть картинку обратно, потому что он ведь должен обязательно написать папе, что придумал как её раскрасить. Но мама унесла её к себе в комнату, откуда мальчик услышал такой звук, который бывает, когда отламываешь ветку орешника, растущего возле их дома.

Мама вернулась, аккуратно застегнула непослушные пуговицы на его рубашечке и сказала, что настоящий мужчина не должен раскрашивать чужие картинки, какими бы красивыми они не были. В ванной, когда он сам умылся с мылом и вытерпел жгучую зубную пасту, она дала ему вытереться самым большим полотенцем. Маленького полотенца почему-то не было на крючке.

Автор готов к любой критике. Смелее!