Напряжение внутри меня было настолько сильным, что моя большая полка, которую я считал своим сердцем, издала характерный для старой мебели треск. Я замер в ужасе, что все это заметят, но оказалось, что шум магазина сглаживал мои внутренние звуки и никто, кроме меня, не услышал предательского старческого треска.
Немного отдышавшись, я смог сконцентрироваться и увидеть, что происходило вокруг. Хозяйка спешно доставала из своей рабочей тумбочки, моей старой подруги, документы с гарантией. Пока она возилась с бумагами, возлюбленная, положа голову на плечо мужу и хихикая, что-то рассказывала ему на ухо полушёпотом, а он вцепился в ее талию, подобно спруту, желающему овладеть самым прекрасным кораблем. Ничего отвратительнее я никогда не видел. Множество вопросов роилось в моей голове. Зачем любимая делала вид, что ей приятна компания этого человека? Что может объединять ее почти ангельскую сущность с этим вполне земным, я бы даже сказал — приземлённым, существом?
Конечно, я не мог обвинять ее в недостойном поведении. Наверняка у неё были причины связать себя узами брака с ним. Возможно, ее финансовое положение до замужества оставляло желать лучшего и брак являлся способом выбраться из нищеты, или ее отец — самый настоящий тиран, которому не было дела до судьбы собственной дочери, и он выдал ее замуж за первого мужчину, способного удивить толстым кошельком. Однако чем больше я смотрел на неё и на него, тем сложнее было поверить, что она играет. Уже тогда в магазине я гнал от себя мысль, что она действительно его любит и оттого счастлива.
Обманываясь и убеждая себя в ее незащищенности, я начал обдумывать, как ей помочь. Желание стать ее освободителем от нелюбимого мужа со стремительностью лани, убегающей от хищника, навязчиво обуревало мое сознание. Внутри я уже провозгласил себя героем, который поможет ей и будет ближайшим другом.
Я бы мог проявить благородство, закрыть глаза на ее странный выбор, принять ее мужа самым непоколебимым образом, но он вынудил меня к воинственности. Сначала его невнимательный мимолётный взгляд в мою сторону поразил брезгливостью и несерьёзностью, однако это бы я ещё мог стерпеть, но когда он нахально начал торговаться, как на рынке, снижая мою цену унизительным образом, вот тогда я вскипел, я испытал презрение и омерзение и, как апогей чувств, ненависть к этому недостойному человеку.
Большой неприятностью была моя зависимость от его решений. Я никак не мог понять, почему она не пытается влиять на его действия. Покорность или инфантильность совершенно не подходили для характеристики возлюбленной. Ей нравилось стоять за спиной этого мужчины, доверие объясняло всё, а мне не хотелось думать об этом, любовь не давала покорно принять очевидное.
Погружение в размышления и планы освобождения прервала хозяйка магазина. Она склонила своё бесформенное тело через перила и громко окрикнула грузчиков. Я вздрогнул и вернулся в реальность.
Любимая стояла рядом и бурно, но по-доброму спорила с мужем, какое место в спальню лучше всего мне подойдёт. Судя по их обсуждению, я оказался несколько больше, чем они планировали, а потому ее муж предлагал поставить меня возле камина, любимая же хотела расположить меня у кровати, чему я был несказанно рад.
Позже я очень разочаровался в глупой преждевременной радости: тогда я ещё не знал, что стоять возле кровати означало не только всегда быть рядом с любимой, охранять ее сон, служить ей верным другом и помощником, но и постоянно смотреть во все глаза, как она любит не меня.

Замечания и советы приветствуются. В меру.