Сумрачной субботой семьдесят седьмого года четырнадцать чернокожих лесбиянок из подпольной организации «Коллектив реки Комби» собрались на заброшенной автомобильной стоянке. Взявшись за руки, они кружились вокруг пылающих резиновых шин, сложенных в виде Вавилонской башни. В высоковольтных проводах искрились обрывки древней песни вуду: «Открой мне двери, старый Легба, открой мне двери и разреши пройти, открой мне двери, старый Легба и пусть лоа войдут в меня, открой мне двери, старый Легба и разреши мне войти в лоа».

Утром следующего дня шаманы Кольского полуострова словно сошли с ума – они убили своих жен и ушли в сторону бесконечных снегов. Еще не старая Ванга целую неделю некого не принимала и жаловалась на плохое самочувствие. В Вашингтоне демонстрация феминисток прорвала плотину полицейских заслонов и затопила коридоры Белого дома. В Китае повесили девушку, обвиненную в контрабанде марихуаны. В воздухе Марселя витал дух перемен вперемешку с выхлопными газами.

Даже сейчас никто не может с уверенностью утверждать, что же случилось в ту темную субботнюю ночь. Психологи в темных прокуренных кабинетах сыплют непонятными терминами о взломе коллективного бессознательного, политики с высоких трибун вещают о глобальной смене парадигмы, а проститутки создают профсоюзы и требуют уважительного к себе обращения.

Молоденькие девушки в битком набитом автобусе бурно обсуждали происходящее и не заметили, как проехали единственный поворот назад. Они судорожно неслись по широкому скоростному автобану, хохоча и выкрикивая новомодные лозунги. Дорога шла под небольшим уклоном по спирали вниз-вниз-вниз.

В динамиках негромко хрипел Крис Ри и гомон в автобусе все возрастал. Радость от того, что теперь женщину официально признали равной мужчине, переполняла бокалы с шампанским. Девчонки пили и пели детские песенки, держась за руки. Потом они вместе бегали в туалет, а после подолгу поправляли макияж. Собравшись стайками обсуждали, как безвкусно одеваются некоторые звезды и закатывали при этом глаза. Девушки отмечали праздник равноправия. В конце концов, они всегда хотели походить на мужчин и разве теперь их мечта не осуществилась?

Усатый водитель Юрий Михалыч крутил баранку, подпевал старику Крису: «…Son, this is the road to Hell» и изредка посматривал в салон через зеркало заднего вида. Михалыч всю жизнь работал водилой и курил папиросы, в двадцать три отпустил усы и живот, любил беленькую и широкозадых дам. Михалыч чесал репу и никак не мог понять, почему эти веселые девчата в коротких юбках и кудряшках хотят стать такими, как он.

Взрослая дочь Михалыча – Люба с детства хотела быть первой. Теперь у нее своя фирма и сто сорок подчиненных, с утра до позднего вечера она мотается по городу на новеньком Мерседесе, а по выходным тусуется с подругами в ночных клубах. Вокруг нее всегда вьются толпы поклонников – они дарят ей цветы, трахают в гостиничных номерах и берут взаймы деньги. Неделю назад Любовь Юрьевна отметила сороковой день рождения в лучшем ресторане, а ночью вернулась в пустой дом. У нее нет детей, у нее нет мужа, у нее вообще-то нет времени на эти пустые бабские дела.

Женщины захотели быть равными с мужчинами, мужчины захотели быть похожими на женщин. Первые одели строгие костюмы и бросили рожать детей, вторые вставили искусственные сиськи и нацепили чулки в сеточку.

Женщины переключили внимание с воспитания детей на карьеру, дети перестали заботиться о матерях, отдав предпочтение карьере, мужья целиком отдали себя карьере.

Под вопли чернокожих лесбиянок из «Коллектива реки Комби» вавилонская башня резиновых покрышек разрастается и внезапно проваливается вглубь, образуя воронку карьера, в котором смешивается людская глупость и прагматизм, крики экстаза и депрессии похмелья, деньги и время, потраченное на их приобретение.

По дороге вглубь карьера двигаются миллионы людей в автомобилях: длинные лимузины с толстыми животами, иномарки в костюмах с галстуками, прокуренные девятки с рэпчиком и автобусы девчонок в коротких юбках и кудряшках.