«Сегодня ночью, в районе трех часов на въезде в город автобус, пробив ограждения моста, упал в реку. Шестеро человек погибли, ещё одиннадцать пока не найдены. Патрульные службы считают, что в аварии виноват человеческий фактор; вероятно, шофер не справился с управлением. А теперь прогноз погоды…»
Шерхан прикрутил звук радио и поинтересовался у проходящей мимо Маргариты:
- Кстати, а где Коломбина?
- Подозреваю, что на въезде в город, — усмехнувшись, ответила девушка. — Где ж ей ещё быть, с такими-то новостями?..

***

Очнулась Марина на берегу реки. Вокруг были спасатели, милиция, но никто и не обращал на девушку внимания, даже когда она хватала их за руки. «Может, я уже призрак?» — подумала девушка и услышала ответ откуда-то из-за плеча:
- Нет. Это просто такая мера предосторожности. Первые пару дней нас для живых вообще нет. Но дня через два, думаю, ты освоишься и сможешь общаться. Не совсем так, как ты привыкла, конечно, но это я тебе потом объясню.

Марина обернулась и увидела девушку, сидящую в нескольких шагах от неё.
- Вы меня видите?!
- Вижу и слышу, не ори так. Пошли за мной. А то другим как-то странно наблюдать, как я с пустотой общаюсь.
Марина недоверчиво подошла к девушке. Та в свою очередь поднялась на ноги и пошла прочь от реки.

- Вы куда?
- Во-первых, не вы, а ты. Во-вторых, во-он к тем многоэтажкам, — девушка показала рукой на не так уж близко расположенные дома.
- Но это же далеко!
- Не бойся, не устанешь. Ты же уже не живая.
- Я… умерла? Но ты же сказала…
Провожатая вздохнула.
- Нет, ты не умерла. Но ты и не жива. Ты попала в Закулисье.
- Закулисье?
- Да. Особое пространство. Для тех, кто тебя знал раньше, тебя больше нет. Они тебя просто не смогут узнать. Впрочем, теперь тебя никто не сможет узнать или запомнить, кроме театралов, разумеется. Но и это только потому, что ты теперь одна из нас, — непонятная попутчица покровительственно подмигнула.

Мальвина схватилась за голову.
- Одна из вас? Театралы? Это шутка… или глупый сон…
- Нет… кстати, как тебя зовут?
- Марина…
- А ну стой!
Девушка остановилась. Её попутчица внимательно на неё посмотрела, оценив фигуру, немного спутанные светлые длинные кудри, костюм с преобладанием голубых оттенков и светлые глаза.
- Будешь Мальвиной, — наконец-то сказала она, и пояснила, – мы не называем друг друга по именам. Традиция, не я её ввела. Да, и кстати, я Коломбина, — и она шуточно протянула руку.
Марина её неуверенно пожала. Коломбина грустно усмехнулась и продолжила объяснять, развернувшись и идя дальше к многоэтажкам, которые находились уже достаточно близко.
- Ну так вот, всех попавших к нам мы называем театралами или актёрами. Тебе придётся играть в наших постановках. Играть судьбы реальных людей… да, кстати, подожди немного. Мне надо заскочить в магазин. Ты чего-то из съестного хочешь?

***

«Как похожи все новички. Впрочем, сама ведь такой была»
Коломбина грустно улыбнулась. Потом тряхнула головой, отгоняя воспоминания, и постаралась сосредоточиться на продуктах.

«Браво, девочка…»

Несмотря на то, что Панург был старше её всего на год, он на каждый её рассказ отвечал так. Впрочем, в его присутствии она всегда ощущала себя ребёнком.

«Браво, девочка. Теперь ты режиссёр. Этакий царёк в мирке таких же сволочей, как ты сама.
- Ч-что?
- Ничего. Твоих же рук дело? — кивок за спину Юли. – Твоих, и не отрицай. Не самый оригинальный способ сделать вид, что сдохла, да и по отношению ко всем остальным не самый гуманный… Зато кроме тех актёров, которых я тебе оставлю «в наследство», у тебя будет ещё один свой. Посидишь пока здесь, я пойду её захвачу, потом переместимся в мой импровизированный «театр». Там я тебе и объясню, что ты натворила, кроме небольшого переполоха».

- Пакет брать будете?
- Да, пожалуй, — Коломбина сделала над собой усилие, чтобы вернуться из мира воспоминаний в реальный мир.
- С вас триста шестьдесят три рубля шестьдесят копеек.
Коломбина протянула четыре сотни, взяла сдачу, пакеты с едой и пошла к ждущей её Мальвине. «Всё, выпущу Пеппи с Геком и пойду к Панургу. Господи, ну я и дура…»

***

…Когда они подошли к домам, Мальвина зябко повела плечами от воспоминаний. Старая десятиэтажка, горевшая два года назад и с тех пор нежилая. Когда-то здесь жила Ксения, её лучшая подруга. Она погибла, как и многие, живущие тогда на верхних этажах…
- Что-то случилось? – обернувшись, встревожено поинтересовалась Коломбина.
- Да так, неважно. Мне интересно, почему ты идёшь в этот дом? Он же уже давно заброшен…
- …и нам это на руку. Врядли бы мы смогли обустроиться в нормальном жилом доме. А так его посещают либо пьянствующие подростки, либо разачаровавшиеся влюблённые, да и то они нас не трогают… Пошли. Нам ещё на девятый подниматься. Держи часть пакетов и пошли.
На девятый… Неужели…

***

- Где поселим новенькую? – грозно сверкая глазами, вопрошала Коломбина у пустой заловой комнаты. – Где вы мне прикажете её селить?!
Мальвина стояла в стороне за спиной, прижимая к себе пакеты с едой, закупленной Коломбиной, и с недомением смотрела на саму Коломбину, грозно размахивающую руками перед пустотой.
- Не грузись, — от неожиданности Мальвина выронила один из пакетов. Напугавший её молодой человек со слегка кошачьими повадками поклонился Мальвине, одновременно подняв с пола пакет, — Коломбине просто скучно, вот она и развлекается. Коломбина! – та, делая вид, что не заметила, продолжила свой спектакль. – Коломбина, хватит! Голова с тебя болит, честно. Иногда ты перегибаешь палку, ей богу. Если новенькая не против, я ей уступлю угол рядом с собой. Ты ведь не против? – и он снова слегка поклонился в сторону Мальвины.
- Чешир, ты тоже перегибаешь палку со своей учтивостью. Смотри, бедняжка уже и так смущена дальше некуда. Или ты собрался послать её на конкурс варёных раков? – парировала Коломбина. Потом развернулась к Мальвине. – Ты ведь не против такого соседства?
- Н-нет… пролепетала ошарашенная Мальвина.
- Ну вот и прекрасно. Чешир, помоги Мальвине оттащить пакеты на кухню, я пока постараюсь найти спальники…
- Они в шкафу в дальней комнате. Принести? – поинтересовалась ещё одна зашедшая – девушка с ярко-рыжими волосами, заплетёнными в два хвоста.
- Будь добра, Пеппилота, — улыбнулась Коломбина. – Вот и славненько, вот и без меня разобрались. Я пошла шляться по городу.
- Сегодня к семи вернись, — предупредила Пеппи. – У меня ведь…
- Да помню, помню. Я собственно их захвачу по дороге, окей?
- Окей. – Пеппи развернулась и пошла вглубь комнаты. Чешир, уже занёсший пакеты с едой на кухню, подхватил Мальвину под локоток и повёл в другую комнату.

- А о чём они говорили? – спросила Мальвина, присаживаясь на спальник Чешира и облокачиваясь на стену. Часть стены была занавешена плакатами, в основном с природными видами, часть разрисована поверх светлых обоев, прожжённых в нескольких местах, что старались обыграть рисунком. «Надо же, — усмехнулась про себя Мальвина, — Даже обои не удосужились поменять, всё те же и висят. А где-то там, под тем плакатом с цветущей сакурой, должен быть наш рисунок кошки…»
Чешир присел рядом.
- О спектакле, — Мальвина, увлечённая своими мыслями, вздрогнула и постаралась быстро припомнить, о чём был разговор. Заметивший это Чешир немного улыбнулся. — Вечером сама всё увидишь. А что не поймёшь – я тебе дорасскажу или Коломбина. Да, разве она тебе не говорила?
- Говорила, — Мальвина демонстративно шмыгнула носом. – Говорила, что надо играть судьбы реальных людей. А потом зашла в магазин и к этой теме больше не возвращалась.
- Ясно. Значит, решила, что рано тебя грузить ещё. Ты не смотри, что она прикалывается и глупо себя ведёт. Она тут уже года два и, наверно, знает, что делает.
- Года два? А это долго?
- Ну, я здесь чуть больше двух месяцев, и скоро уйду. Пеппи уже пришла после меня, то есть месяца полтора… Ты тоже врядли продержишься дольше трёх месяцев.
- То есть? Что это значит?
- Не бери пока в голову, хорошо? Пока привыкай, располагайся. Советую поспать – быстрей привыкнешь. Я пойду, пожалуй — и молодой человек вышел, прикрыв за собой дверь.

Оставшись одна, Мальвина с удовольствием растянулась на спальнике. «Значит, буду лежать и плевать в потолок» — подумала она, изучая узор трещин, кем-то с помощью красок или восковых мелков превращенный в переплетения веток и узоры мозайки. Вообще, комната была оформлена со вкусом бедных художников – рисунки на стенах, на полах – ковры из кусочков ткани, сшитые явно вручную и немного неумело. Мебели было мало, и вся она была с какими-либо повреждениями. «Чем-то это мне напоминает самодельный детский домик на даче моего дедушки, который я устраивала в сарае — усмехнулась про себя Мальвина. – Натащили всё, что нашли. Впрочем, что ещё можно было увидеть в заброшенном доме?»

- Вот, держи, — рыжая Пеппи зашла в комнату, держа в руках спальник с подушкой. – Ты чего такая грустная или просто задумалась?
- Да и то, и другое… Представляешь, в этой комнате раньше жила моя лучшая подруга…
- Вот как… Мир тесен, — улыбнулась Пеппи. – А потом что?
- А потом – сгорела, — вздохнула Мальвина.
- Ааа… Извини.
- Да нет, ничего. – Мальвина села, обняв колено. — Ты лучше расскажи мне, что за спектакль? А то Коломбина с Чеширом только многозначительно молчат… — жалобно затянула она.
- Ну ладно. Как бы тебе объяснить… — Пеппи слегка задумалась. — В той жизни, до аварии, ты видимо что-то натворила. Соврала или промолчала… Или не помогла, хотя имела возможность, или пакость подстроила… Главное – что в результате из-за этого кто-то умер или жизнь человеку сломали… Причем выглядело это так, будто ты не при чём. Поэтому ты и попала сюда после смерти. Для того, чтобы вернуться к нормальной жизни, тебе нужно найти того, кого подвела – если это возможно, конечно — и тех, кто ему жизнь ломал, и показать спектакль, как на самом деле происходили события. И когда таким образом восстановиться справедливость, и все участвующие узнают, как было всё на самом деле, ты свободна и можешь вернуться назад, к нормальной жизни… Хотя и не обязательно, чтоб были эти другие, — Пеппи грустно улыбнулась. – Вот в моём с Геком сюжете мы сломали жизнь друг другу тем, что умерли… Забавно, не правда ли?
- Обхохочешься, — мрачно подтвердила Мальвина. – Так ты скажи, все здесь присутствующие…
- Скажем так, очень сильно согрешили, — почти что перебила её Пеппи. — Так сильно, что не могут нормально с этим грехом жить. А для того, чтобы очиститься, надо исповедаться и покаяться… — Пеппи посмотрела на слегка ошарашенное лицо Мальвины и прыснула. – Не грузись ты так. Просто я верующая, вот и посмотрела я на всё с их стороны.
- А что за…?
- Вечером увидишь, вечером, — снова перебила Пеппи. — А мне надо на репетицию. Не будешь же каяться экспромтом, — и, усмехнувшись, она вышла.

Мальвина задумалась. Потом тряхнула головой, встала со спальника и подошла к плакату с сакурой. Под ним было большое выжженное пятно.