- Е**ать тя в поворот! Дебила кусок, куда притираешься? А ты, мокро**лка, чего ***ом торгуешь, шевели копытами. – Леха ругался вполголоса, беззлобно и как-то обреченно, выворачивая с кольца на Южку, перестаиваясь в плотном потоке, продираясь к дому, чуть не чиркая тачки таких же как, он уработанных пятницей, страдальцев.

- Ладно тебе, нервы береги, — сказала только чтобы не молчать. За месяц совместной работы Ленка устала от вечно матюкающегося за рулем парня, но тащиться домой пешком через весь город не хотелось, и она смиренно делала сочувствующее лицо.

Она, вообще, смирилась. Со всем и навсегда. Когда два года назад ее сократили на работе вместе с еще семерыми несчастливцами (Елена Дмитриевна, ну с Вашим-то умом и не найти себе должность получше? чего Вам в этом болоте прозябать?), Ленка подумала, и не стала возражать. Забрала положенную компенсацию, встала на учет в центре занятости и начала получать свои законные 4900 рублей ежемесячно. Какие-то деньги на счету еще были, квартира своя, родители и двое приходящих мужиков с голоду помереть не дали бы…

Так прошел почти год. Первые месяца три она наслаждалась свободой: вставала в два часа дня, ложилась под утро, то просидев всю ночь в интернете, развлекаясь на «Веселой ферме» или в мамба-чате, то читая очередной шедевр – что-нибудь вроде: «Дьявольское, инфернальное небо было как вспоротое брюхо, в нем горели звезды, как оборванные нервы…». Потом стало скучно сидеть в сети, скучно читать, скучно не ходить на работу. Готовить для тех двоих тоже стало лень, да и сами приходящие насто**али, выражаясь Лехиным языком, по самое некуда. Промучившись этим состоянием еще полгода, Ленка решила что-то менять. Но менять себя тоже было скучно. Лучшая подруга Ксения кивала на разобранную днем и ночью Ленкину постель и талдычила про затяжную депрессию, мол, не пора ли тебе к психотерапевту? Или на тренинг по раскрытию какой-то там личности. Упомянутая Ксения не далее как месяц назад как раз закончила свое полугодовое и почти стотысячное «раскрытие». В течение этого срока все окружающие слушали ее экспрессивно-бредовые восклицания и, кто вежливо, а кто и открыто, говорил ей, что она – дура.

Ленка тоже говорила, но потихоньку завидовала подруге, глаза которой светились. Пусть и секта, думала она, пусть и тянут бабло, зато вон сколько эмоций! В общем, Ленка тоже решила начать поиски себя. Правда, денег на дорогущие тренинги у нее не было, зато один из кавалеров очень ценил высокодуховных дев, вроде музыкантш, скульпторш или доброволиц кошачьих приютов, поэтому, когда она высказалась насчет стремления к искусству, то есть желания пойти на какие-нибудь курсы рисования, тут же организовал ей неплохую стипендию.

В художке Ленке понравилось, угнетало только одно – учиться приходилось всерьез, в школу ее зачислили официально, посещения контролировали, и на дом задавали уйму работы. Все это, некоторым образом, отвлекало от интернет-безделья, да еще появился строгий режим, от которого Ленка успела совершенно отвыкнуть. Страшно ломало по сто раз рисовать кувшины и яблоки, но кавалеру нравился ее вид у мольберта в одном фартуке… Да и картинки начали получаться, в школе ее хвалили, но потом Ленка поехала в Питер, пару дней походила по музеям, чего хватило, чтобы понять, что она так никогда не сможет, и все ее «светотени. мигающий фонарь» — так называлась контрольная работа за первое полугодие – и рядом никогда не встанут с каким-нибудь Густавом Климтом. Почему-то именно этот автор решил дальнейшую судьбу Ленки в качестве художницы.

«Господи, если ты сотворил меня таким унылым г*вном, почему не сделал так, чтобы я этого не понимала?» Это была первая и, до некоторых пор, единственная запись в дневнике, который она завела, разочаровавшись в рисовании и решив посвятить себя написанию слов. К сожалению или счастью, дальше Ленка не двинулась. Как раз в этот период ей в руки попалась книжка некоей Хаецкой, Ленка уговорила ее за ночь, истекая горькой завистью, и запретила себе думать про писательство.

Потом деньги на счете кончились, любовник-меценат нашел себе новую творицу, для которой стал музом, а Ленка тюкнулась сознанием о вечный вопрос «что делать?», поскольку выживать на имеющиеся средства еще можно было, а вот жить – совершенно не получалось. В голове было холодно и колко от мысли, что нужно искать работу. С юридическим образованием, которое устарело еще десять лет назад, поскольку Ленка ни дня не работала по специальности, да еще в небольшом городе, где все, почему-то, рвутся быть юристами/экономистами, было не протолкнуться даже в продавцы «Магнита». «Работару» и «Хедхантер» никак не радовали возможностями, нужно было либо переквалифицироваться (только в кого?), либо наниматься туда, где высшее образование не требовалось…

Вот и шлялась Ленка по городу от двери к двери, втюхивая пенсионерам да заполошным теткам, замордованным бытом, работой и мужьями, то косметику, то аппараты для массажа, то интернет-договора. Научилась не заикаться, не краснеть при разговоре, врать про чудо-эффекты и максимальные скорости до 100 мегабит в секунду и технологии джипон. Даже начала получать бонусы от продаж. Даже премии, как лучший продавец месяца…

Но сегодня, в эту пятницу, в 19.38, в ее дневнике появится еще одна запись:

\»Дорогова Елена Дмитриевна, 34 года, не замужем, детей нет, ничего не умею и уже ничего не хочу.

Господи, забери меня отсюда, а?\»