В поселковом сельсовете
Не играли на кларнете,
Здесь дымились папиросы,
И насущные вопросы
Не решались, сгоряча,
Под портретом Ильича.

Бригадиры, счетоводы,
Не вкушали пиво-воды,
А в дыму густом, табачном
Говорили об удачном
Урожае табака,
Но печалились, слегка…

Звеньевой, Козлов Егорка
Сводку выдал про махорку.
Выходило, что поля,
Вся колхозная земля,
Наилучшая, при том,
Сплошь покрыта табаком!

А посаженный горох
Не взошёл, а сразу сдох,
И, конечно, корнеплод
Не родился в этот год.
Лук, чеснок и даже сныть
«Приказали долго жить!»

«Да, — сказали бригадиры, -
«Помним, помним были дыры
В тех мешках из под семян,
Как Козлов был в стельку пьян…
По весне, во время сева,
Ветер справа дул и слева.

Так случился «самосад»,
И ветрюга виноват,
И пьянчуга наш Егор.
Нет, конечно, он не вор,
А вредитель или нет?
Пусть судья нам даст ответ!»

Дело органам отдали
И Егорку «повязали»,
Дали срок, немалый, даже,
Он, теперь, сидит под стражей.
Ждёт его лесоповал,
Что поделаешь? …Попал!

Вот соседи, как ни странно,
Отнеслись к нему гуманно,
Передали для Егорки
Сумку полную махорки,
Чтоб хватило той сумы
Аж, на путь до Колымы!