Быть может, хочешь в жизни перемен ты…
Желаешь изменить привычный ход вещей теперь…
Не отпускает память свет былой любви, разлуки,
И сожалений груз, и ран былых потерь…
И классика слова, порой, тревожат ум:
«Как встарь… аптека, улица, фонарь…»
Так день за днём. Что дальше?
Дальше — просто быть. Творить добро, душой стремиться в даль…
Рожать детей, смеяться и любить…

Все жаждут перемен. И все пугаются, но ждут взамен
Достаток. Свет. И верность без измен…
Но груз забот и опыта растёт с годами.
Меньше уж родных вокруг, друзей…И нет любимых стен…
Лишь что-то, изменив в себе,
И взгляд сменив на множество вещей,
Ты сможешь осознать кто друг, кто враг
Что вера для тебя, что есть любовь.
Кто льстит, кто любит, дружит,
Кто не так уж нужен… Где «химия», и бизнес где.
Бравада где. Где просто трёп, а где потенциал…

Покоя в смене места на Земле ты не найдешь.
Как ни было б тепло там и тревога зыбка.
Причина беспокойства лишь в тебе,
И собственную боль искусно прячешь ты улыбкой.
Красива ты, стройна, умна, неотразима, глаз не отвести, порой.
Мужчины видят красоту, при первой встрече манит шарм.
К тебе стремятся. Но больше нечем их привлечь.
И слишком мало поводов остаться… или оставить их с собой.
А хочется привлечь не только красотой, не столько…
А ты груба, порой, горда, самоуверенна, критична. Сама всё это знаешь…
Ты в суждениях цинична. Прощать не любишь и просить.
Не позволяешь ты себе судить? Отрадно.
Судить всех любят дураки. Лишь умные спешат учиться.
И весьма прилежно. Но всё ж…
Склонна ты жечь мосты. И вешать ярлыки поспешно,
Которым следуешь сама, отринув собственные измененья.
Однако жаждешь перемен вокруг, заботы и иного отношенья.
В итоге, как у классика: «Как встарь… аптека, улица, фонарь…»
По кругу… Слишком мало утешенья.

Ты спросишь, кто есть автор этих строк?
Отвечу — он ничем не лучше… Даже хуже.
Умён, порой. Порой, как шут, сидящий в луже.
Он лучше был с тобой. И был исполнен воли…
И также жаждет перемен, шарахаясь от повторенья боли.
И обречён отталкивать любовь, и портить всё,
Бежать от страха прежней доли, которая почти свела с ума…
Всё было у него. А что осталось в нём, он точно сам не знает.
Поэтому его никто почти не понимает. Что в нём навеки?
Быть может, доброта и вера та, что раньше он не знал…
Возможно… И ещё — потенциал…
Или в сухом остатке только инфантильность?…
Считаешь это хуже, чем дебильность, упрямство и гордыня чем?…
Не нам судить. Господь пусть судит.
А наш удел любить учиться. Быть любимыми и… будет…
Стараясь избежать: «…Как встарь. Аптека, улица, фонарь.»
Твой выбор. И твоя стезя. Скажу одно: Любовью оскорбить нельзя.
Да… я и не пытался оскорбить. Старался просто я любить… иначе…