Пикирует последний лист.
И оголившаяся ветка,
совсем как старая кокетка –
нос кверху,
томно смотрит ввысь,
с усмешкой вспоминая жизнь:
как в мае луч к ней приставал,
как целовал
он страстно, нежно,
и как скрывался он поспешно
за крышами домов при всех.
И смех и грех – до колик!
Он вел себя как школьник,
тайком сбежавший на футбол.
«Я помню это до сих пор» -
вздыхала ветка. Ей соседка –
темно-зеленая сосна –
сказала колко, не со зла:
«Ты в паутине, сердцеедка!
Не грех бы вспомнить и о детках,
а ты о юношеских снах»…
Грибов питательных наседка
не знала, что на голых ветках
припочковалася весна!
И спит она до срока.
О том кричит сорока.
О том молчит медведь.
Проспит вьюг круговерть.
Сосульки станут петь
мотивчик «кап-кап-кап».
Тогда топтыгин храп
прервет, закуралесит
под звуки звонких песен.
А почки, веток дочки,
перерастут в листочки.
От счастья затрепещут.
Дождемся с ними встречи!