Взошла на небе полная луна,
Свинцом налились веки неподъёмным,
Я лёг в кровать и мне приснился сон -
И был тот сон как реальность объёмным.

Идя по улице — откуда-то , куда-то,
Задумавшись о бренном бытие ,
Я шёл по пыльной мостовой брусчатой,
Отбрасывая тень по всей длине.

Гляжу — навстречу ровными шагами,
Идёт фигура в форме и в плаще.
И быстро сокращает расстояние,
Ускорив шаг торопиться ко мне.

Подходит ближе и я чётко вижу,
То лейтенант милиции идёт,
Но вот зачем сейчас ему я нужен -
Мне право слово , было не в домёк.

Представился — всё вежливо корректно,
А после, улыбаясь, мне сказал.
- Позвольте сударь ваши документы.
Я тут же вынул паспорт и отдал.

- Прописочки-то нету в нашем крае?
- Так я тут ненадолго погостить.
- Все погостить, а нас потом ругают,
- Ты нелегал и что тут говорить ?!

- Сейчас пройдёшь со мною в отделение,
- Там разберёмся, кто ты есть такой .
- И личность установим без сомнения,
- Там будет личный обыск, протокол,

- Но можем и договориться с вами,
- Я ж тоже человек всё понимаю.
- И вечером хотелось бы пивка,
- Но денег нету в этом вся беда.

Намёк был понят, я достал бумажник,
А в нём, всего лишь сто рублей лежит.
Я протянул купюру лейтенанту ,
Тот осмотрелся, взял и говорит .

- М-дааа — на пиво мало, не потянет ,
Ну ладно проходи, и шут с тобой.
На первый раз сейчас тебя прощаю,
Но больше мне не попадайся, дорогой.

Вдруг закружилось всё — как в урагане ,
Исчезли полицейский, мостовая.
Возникла улица со множеством народа,
У каждого в толпе своя забота.

Я осмотрелся и вошёл в толпу,
Такая суета царила в ней .
Вдруг вижу я — на каменном полу
Сидит старик и смотрит на людей.

Нет, он не нищий хорошо одет,
Не просит денег у идущих мимо.
По виду скажешь — что сто лет в обед,
Но почему старик сидит так недвижимо?

Я продираясь сквозь толпу иду,
Спросить — чего не встанет он с асфальта?
Я приближаюсь, я почти бегу,
Но понимаю, что безрезультатно.

Старик хватается за сердце вдруг.
И издаёт протяжный боли стон.
Меня бросает в дрожь. Испуг.
И я бегу, и вот всё ближе я, но понимаю, что всё дальше он.

А люди всё спешат куда-то по делам,
Мелькают чьи-то лица, в той толпе.
Ну а старик — уж лёжа на земле,
Весь побледнел и погибает там.

Кто вскользь лишь глянет на него в толпе,
Кто просто не заметит и пройдёт,
У одного есть телефон в руке,
И вот он звонит! Скорая идёт!

Что дальше было я не разобрал,
Опять я в странный вихрь тот попал.
Закрыл глаза — «щас» окажусь я бог весть где.
Открыл через секунду их, и вижу — я в суде .

В ряде присяжных я сижу молчу,
Осмысливаю, что за карусель,
И что-то тихое под нос себе ворчу,
А время тянется, протяжно как кисель.

Вот вводят обвиняемого в зал -
Судья зачитывает обвинение,
Что, мол, разбоями тот промышлял,
И что за ним убийство с ограблением.

Вдруг обнаружил я в себе способность -
Могу прочесть я мысли всех людей,
Прочёл одну лишь мысль. Что за нескромность?!
Ты же присяжная?! Причём тут твой Сергей?!

И ужаснулся я — читая мысли,
Того, кто за решёткою сидит.
О, как легко он отбирает жизни,
А на словах совсем иное говорит.

- Я, господин судья, — хороший, очень хороший человек,
Не грабил я этих прохожих, мне ни к чему это вовек.
Я просто мимо проходил там, когда милиция пришла.
А нож в карман моей ветровки, мне был подброшен неспроста .

- Судья — меня оговорили!
Ведь невиновен я ни в чём!
Грабёж с убийством мне пришили!
Но я, ей богу, ни при чём!

И так прошло всё заседание,
Там прокурор просил срок дать,
Защитник уповал на сострадание,
А обвиняемый всё продолжал всем лгать.

Потом судья сказал: — Что ваше дело
Оценить факты, вынести вердикт.
И вот присяжные задумались всецело
И ушли в комнату, чтоб разрешить деликт.

И я пошёл туда — за ними следом,
Ведь я одним из них был в этот миг.
И весь мой разум занят этим делом,
Я знаю — он виновен, этот псих!

Присяжные засели за раздумья,
Я мысли каждого из них читал -
Одна лишь одинаковая мысль была у судей,
Каждый из них был куплен — дабы оправдал.

Они поспорили немного напоказ,
Чтоб незаметно было соглашение -
И оправдали обвиняемого враз,
Без угрызений совести и без сомнений.

Как надоел уж этот вихрь мне,
Опять несёт в неведомые дали.
Не знаю где и окажусь.
На площади, в суде ,на тротуаре.

Гляжу в больнице я, в палате номер семь,
Рядом старик какой-то спит  уставши.
Знакомое лицо. Да это он.
Тот, что на улице за сердце брался.

Заходит врач, подходит к старику,
И разбудив его, он вопрошает.
- Как самочувствие? — Да вроде жив-здоров.
- Как сердце не болит? Не докучает?

- Нет, всё в порядке доктор — сердце как мотор.
- Не барахлит, работает, качает.
- А-а-а у меня есть ведь к вам разговор.
- Вы предоплату за лечение назначали?

- Да предоплата нам сейчас нужна,
Пилюли купим всякие, таблетки.
- Я б предоплату дал, но вот беда.
Дочурка заболела не встаёт с кушетки.

- Я ей все свои деньги перевёл,
Пусть лечиться и здравствует все лета,
Вот как поправится и денежку вернёт.
Вся предоплата через месяц где-то.

- Ну что ж, голубчик, будем вас лечить,
Мы анальгином и хорошим словом.
Хотя чего ж лечить?!
Вы ж сами мне сказали что здоровы!

- Любашенька! Выписывай его.
Он полностью оправился от хвори.
- Постойте доктор, а если чего?
- Если чего, то анальгинчик выпьете от боли.

- А через месяц будем рады вам.
Вы приходите выправим, подлечим.
Вы ляжете вот здесь в стационар.
Посмотрим мы сосуды, сердце, печень.

И вот старик ушёл — поняв, что месяц надо протянуть,
Врач пошёл дальше по обходу,
А я лежал в палате и не мог уснуть,
Но начал забываться сном я понемногу.

Опять всё тот же вихрь, та же мгла .
Несёт меня неведомо куда . . .