Средь волн бушующих один,
Плыву я в лодке в пенном море.
Так он, мой вечный господин,
Определил по божьей воле.

И за волной идет волна.
Свисают тучи грозной дланью.
В них шпага-молния видна,
И гром собакой в небе лает.

О, где ж надежда, мой приют,
На время бурю успокоит
Она, но ливни не дают
Найти мне бухту для покоя.

Когда же дерзкий, острый луч,
Мелькнув во тьме безумной чайкой,
Прорежет брюхо чёрных туч
Мечом и пусть не будет жалко.

Так я лежал без сил на дне
Той лодки, ждал финал-развязку.
Природы бог он сам в себе
Устроил оргий диких пляску.

И я забыл, кто я, зачем
Плыву один среди смешенья
Земли и неба, но затем
Взмолил коленопреклоненно:

«О господи, дай отдых мне,
Устал от битвы этой страстной.
Не дай погибнуть на войне,
Пусть для тебя такой прекрасной.

Жить невозможно там, где лед
Стремится заморозить пламя.
И где огонь того сожжёт,
Кто соглашатся с ним не станет».

И я услышал тихий глас,
Что с неба доносился ровно:
«Дитя моё, тебя я спас
И вновь спасение готово.

Ты видишь остров вдалеке
Там, где вулкан ёщё дымится.
Туда пойдешь ты налегке,
Куда мой дух святой стремится.

И спустишься ты в жерло там,
Пойдешь по пояс в лаве жаркой.
Пылающий огонь к устам
Приложешь правды моей яркой.

Когда насквозь она пронзит,
Твои дрожащие устои,
Тогда с тобой заговорит
И ты прощение отмолишь.

Вот тайна нежная моя
Цветок божественный, то слово,
Его растил я для тебя,
Твой миг настал — душа готова.

Благоухающий цветок,
Возьми в истерзанное лоно
Нектара терпкого глоток
Прими в иссушенное горло».

Вдруг вижу я все краски дня,
Глаза их радуются буйству.
И солнца диск, все для меня,
Любви божественной искуство.

Терновый снял со лба венок,
Колючек спёкшихся от крови,
И слова водрузил цветок,
Который богу дарят боги.