Зачем ты убила меня, мама?
Или выхода другого не видела ты?
Может тебя, привлекала реклама?
Или инстинкт материнский остыл?

А он не хотел быть сегодня отцом?
Наверно он был плохим образцом?
Быть может, он был таким подлецом,
Глядящим он на мир искаженным лицом?

А может ты думала: «Пара недель.
Зачем же садиться на вечную мель?»
Тот, кто внутри, он еще не живой?
Не сможет тебе он крикнуть: Постой.

Ну а теперь, по-прошествие лет,
Вспоминаешь ли ты обо мне?
Рисует ли разум мой бледный портрет?
Было бы место мне в новой семье?