Мягкой не буду. Расстелены простыни белым.
В хитрых ловушках загнили былые приманки.
Скоро поймешь – ты напрасно меня переделал,
вырастив суку из рыжей ручной обезьянки.

Незачем рваться наверх, если вкопана в землю,
лучше гордиться когтями, раз выросли когти.
Прошлые чувства, как дети, устало задремлют,
пусть их баюкает ветер, певуч и бесплотен.

Узкий зрачок мой подёрнется блеском латунным.
Грубость опасна к чужой ненакормленной псине.
Медленной тяжестью в ноги вольётся чугун, и…
ужас увижу глазах горечавково-синих.

Знаешь, не надо бояться, внутри я всё та же,
магией ласковых слов защищен до поры ты.
Можешь молиться, но больше ты мне не прикажешь!
Пахнет сухими цветами из пасти раскрытой.