Изъедены скалы,
и небо устало
свинцовым корсетом
держать искры света.
И кариес явный
в изрезанном камне –
вся полость морскою
омыта слюною.
Столетья не стёрты,
и в облике фьорда
морщинятся глыбы
в глубоком изгибе,
там борозды стлали
волшебные сани
и лихо взлетели
в небесные двери.
Угрюмость залива -
зловеще красива,
солёное лоно
касается склона,
и купол небесный,
насупленный тесный,
повис в безголосье
на дальнем утёсе.

Автор готов к любой критике. Смелее!