1.
- Это кто там, Мэри,
Прикорнул у двери,
Не допив вино?
Кажется, давно…

- Ты не знаешь, Элли,
Джека-менестреля?
Ах, как он поёт!
Голос – словно мёд.

Не слыхала песен,
Чем его, чудесней.
А в глазах – печаль…
Право, Энни, жаль:

Так хорош молодчик,
Но, чуть дело к ночи –
Топится в вине.
И почти на дне.

- В чем же, Мэри, дело?
Жизнь ли надоела?..
- Мне откуда знать?
Он молчит, как тать.

***
Джек в дурмане зыбком
Давится улыбкой:
«Тайны и друзьям
Отдавать нельзя».

2.
«Не грустите, красавицы! Я спою вам,
Песни дарят забвение иногда…» -
Пальцы Джека легонько задели струны,
Перебор серебром как вода, вода…

«Расскажу о принцессах. Как немы, глухи
Остаются к словам о большой любви.
Если честно, высочества – просто шлюхи!..
Но об этом не принято говорить.

Расскажу я о рыцарях. Как отпустят
Благородно любого, не сделав зла.
Если честно, все рыцари – просто трусы.
Могут бить только в спину, из-за угла…»

Передернув лопатками, Джек заметил:
«Вижу, милые, большей нагнал тоски?
Мне нельзя много пить – начинаю бредить,
А до края немного… пора идти,

Поминайте, красавицы!» Снова к свету
Обернулся бродяга уже в двери.
Элли, ахнув, рассыпала все монеты,
Профиль Джека узнав на одной из них.

3.
А бродяга Джек не спеша идет,
За тропой — дорога, за годом — год.
Из корчмы — на улицу, не допив.
А в мозгу все вертится тот мотив:
Продолженье сказки. С плохим концом.
«Дождь, как будто дразнится, бьет в лицо.
Так и было ночью, когда во тьме
Ты принадлежать стала только мне.
Поначалу маялась, видел я.
Дым и пламя, крылья и чешуя -
Как не испугаешься? Но потом
Кажется, привыкла, что муж — дракон.
Правда, показалось; дела, дела…
Страсти поутихли, любовь ушла.
С кем ты не делила мою постель?..
Лучший друг зарезать меня хотел…
К черту все сокровища, города!
Королевство брошено навсегда…
Только память властно берет свое».
А бродяга Джек не спеша идет.

Автор готов к любой критике. Смелее!