Луна плыла со скоростью эстонки
А ветер заползал под куртку. Шею
Лизал. Кусал. На нитке желтой, тонкой
Стал крестик богохульнику мишенью.

Деревьев рота гнулась. Ветер хитрый
Муштрой пугал. А шелест — не от горя?
Могильных плит тускнели тихо титры
Трава щипалась. Ногу хвать — за голень.

Как жаль, из мира вытащить не может.
Луна вцепилась. И держась когтями,
Кефирно-кислую мою сжимала рожу.
Могильных мыслей опиум так тянет.

Часов побитых стрелки захромали.
Схватила дрожь. Держал я ржавый листик.
А муравьи — как звезды — на эмали.
Листком их стряхивал. Надгробие очистил.

Автор готов к любой критике. Смелее!