Тоскует мраморная, бледная плита,
печально головой качает одуванчик.
Вот я у собственной могилы на диванчик
присел в раздумьях: жизнь тщета и суета.
Никто не верит опьяняющим мечтам,
дуэли вымерли, фехтуют лишь на вилках.
Честь измеряется в Роллс- Ройсах или виллах,
измена тянет к нам холодные уста.
Никто не полетит на огненном ядре,
павлиньих галунов богатство для блезиру,
как скучный гомон доморощенных визирей,
известных нет имён, остались имярек.
Сегодня тридцать первое, студил февраль,
но, тучи разогнав, весну позвал я в гости,
проведать на досуге собственные кости.
Пусть злобно недруги скрежещут в спину: «Враль.»
В чём — истина и суть, я в этом не силён.
Суровый мир прекрасен, жизнь неповторима,
в нём место есть для сказочного пилигрима.
За сим имею честь!
Мюнхгаузен, барон.

Автор готов к любой критике. Смелее!