Отец Андрей,благословите.
И сотни рук протянутых,
молящих глаз.
Вы светлою надеждой окропите
И обманувших,и обманутых.
Покинутых,
С надеждою взирающих на Вас.

Что на служнье Вас подвигло,
я не знаю.
Мне,грешной, не дано понять.
Пока я только книгу открываю,
Лист титульный стараюсь прочитать.

Я Маугли,забредший в храм из джунглей
Невежества,гордыни и грехов.
С рожденья-опыт прошлого,лишь,угли.
И лики на стенах-совсем иных «богов».
Я виновата в этом? Да,конечно.
Не против-по течению удобно плыть.
И кажется теченье бесконечным.
В раю земном мне быть и быть,и быть.
Теченье разным было-властным,нежным.
«Плыви быстрей,быстрей.Не отставай,
А,чтоб не страшно было от безбрежья,
Глаза совсем не открывай».

Мне знак был первый к светлому прозренью,
Когда мой мальчик, сын,надел стихарь.
По зову сердца начал он служенье,
И сердце привело его в алтарь.

Не поняла.Теперь,лишь,каюсь.
Рыдала.Слёзы застилали свет.
А к знаку отнеслась,как к наказанью.
Лишь,Вы отец Андрей,мне подали совет.
Теперь,конечно,слов не вспомнить.
Но главное тогда я поняла,
Что сын мой в мир пришёл исполнить
Не суетные,вечные дела.

Чтобы таким,как я,невеждам,
Лишь,в белые обряженным одеждам,
«Сумевшим Бога в душах поселить»,
Глаза открыть на Небо,дать надежду.
С надеждою молитвенно просить.
Молиться и просить,смирив гордыню,
Надеяться и верить,и воззвать.
И,может,от лукавого мякину
Господь поможет из души убрать.

Наш город трогательно-милый,как старушка.
Таких в России сотня не одна.
Он в прошлом веке славен был»кукушкой».
Погиб завод.Умолкла и она.

Сердобск и Сердоба.Здесь сердце в корне.
А в центре храм возносит купола,
Их,в революции,разнузданном погроме
Не тронули.Знать дрогнула душа.
Боролись с верой,как с ордою не боролись.
Глумились,истребляли,жгли.
Иконы тихо плакали от боли,
А люди,хоть тайком,но в церковь шли.

Вблизи Сердобска бил святой источник.
Был братский монастырь в Сазань-горе.
На моленное место тёмной ночью
Примчались звери в образе людей.
От крови пролитой их ноздри раздувались,
Смиренье приводило их в экстаз.
С остервенелой злобой расправлялись
С святою братией.Их пепел бился в нас.
Он бил набатом.И мольбою
Стучался он в сердца людей.
Но так уж вышло,серда болью,
Услышал стук тот,лишь, отец Андрей.

Святое место в свалку превратили,
Горами мусора в пещеры вход закрыли.
Источник чистый тоже не забыли-
Кричащий рот земли камнями завалили.
Десятки лет,глумясь над памятью,
Здесь превращали прошлое в распятие.
Но тщетным было скверное занятие-
Из пепла возродила монастырь святая братия.

Кто направлял его дела и мысли-
Об этом знает только он.
О чём и плакал, и молился,
Когда распятием лежал перед Крестом.

Фома не верит:»Чуда не бывает».
Прошу его оставить все дела,
Чтобы увидеть-золотом сияют
Сазанской пустыни святые купола.
И звон,срываясь с колокольни,
Летит к подножию Креста.
Тот чистый звон.Он нам напомнил,
Что жизнь-не только суета.