Из ступней вытаскивая остатки стекла,
Люблю дать потоку крови спокойно литься,
Не важно то были бутылки, или крошечные зеркала,
Мне на них ведь теперь не молиться,
Там осталось немного тепла,
Могу до тошноты им сегодня напиться.

Я не помню твоей теплой куртки и запаха лжи,
Скрипа двери, и до нельзя обшарпанного крыльца,
То, конечно, осталось внутри, и нередко дрожит
При виде твоего опостылевшего лица,
Ведь во мне — металлические ножи,
И на теле три не зашивших рубца.

Эти самообманы, не знающие паузы или финала,
Равносильны неизбежной, вопиющей паранойе,
Я для тебя временами нарочно и смело исчезала,
Превращала горячие чашки во что-то ледяное,
Убегала в себя и устраивала карнавалы,
Забывая, что ты, к сожалению, — нечто земное.

И ладонь разожми, чтобы alma моя не кричала,
Прогони сквозняком, нелюбимое мною былое
Мне будет с лихвой и обтрепанного причала,
Чтоб меня в кой-то веки оставили мирно в покое,
И, молю, только мне читайте все это сначала.
Я в себе это скоро как можно глубже зарою.

Из ступней вытаскивая остатки стекла,
Люблю дать потоку крови спокойно литься,
Не важно то были бутылки, или крошечные зеркала,
Мне на них ведь теперь не молиться,
Там осталось немного тепла,
Могу до тошноты им сегодня напиться.
_______
Alma [ал'ма] — (исп.) душа