Я не был на войне. Ни той, ни этой. Я в танках не горел. Не мерз в снегу. Не грел я губ трофейной сигаретой, не целовался с пулей на бегу… Я знаю о войне по старым фото, по письмам, потемневшим в беге дней, и по словам, неловким отчего-то, что довелось услышать как-то мне.

А в тех словах – война была другая. Не за Победу, не за Отчий кров. В ней каждый жил, себя оберегая от пуль шальных, дождей и дураков. В ней каждый жил. От ночи и до ночи. Ел, пил, ругался, взводных матеря, тащил свой воз, посильный, и не очень, и лозунгам не сильно доверял.

В такой войне консервов лишних банка ценилась много выше, чем медаль, и умереть под гусеницей танка там не старались — жизни было жаль.

Война – не праздник, не парад, не марши, война – лишь боль, и страх, и глад, и грязь, и шли по ней отцы и деды наши, незванной смерти искренне боясь. И все же, из окопов на рассвете вставали роты, и, примкнув штыки, в атаку шли… И были цепи эти — как жизнь неодолимы и крепки.

…Так и запомнил я рассказ случайный. И, потому, сегодняшних огней душа бежит с какой-то болью тайной, хотя и не был я на той войне.

(с)