Столько мог бы сказать я тебе,- но слова затвердели,
Стали ломкими, горькими, как пересохший тростник…
Что мне бури и засухи? В бешенстве жгучей метели
Я иллюзии башни под вымершим небом воздвиг!
Столько мог сказать я тебе,- но мой крик поглотится
Этой каменной твердью. Молитва моя не слышна…
Но в иссохшей душе я храню тебя — Белую Птицу -
В чёрных вихрях смертей… Устоит ли пред ними она?