Старею и теряю форму: не тот прицел, не та рука. Но в этот вечер – слишком чёрный, когда вокруг ни ветерка, и мрачно-душный неба купол на плечи давит грузом туч, и ощущаешь стылым трупом всё тело, а рассудок жгуч – я выхожу навстречу ночи, соврав себе: в последний раз.
Остаток жизни всё короче, и скоро, видимо, в отказ уйдёт знакомый ваш охотник.
Но не сегодня.
Ночь темна, а в той ночи – событий сотни, и помощь, может быть, нужна беспечным, неумелым, слабым, кого теченьем понесло по странным жизненным ухабам… В такую ночь вершится зло и чёрные метутся тени. Среди их жадных взглядов кто пройти сумеет без смятенья? Здесь, в этом мрачном шапито, ломаются мечты и судьбы. Здесь души пьют исподтишка. Здесь за ошибки платят сутью, явясь мишенью для прыжка.
Вампир неразличим для глаза. Неотраженье в зеркалах, поверьте, лишь пустая фраза. Спасителен животный страх, который чисто инстинктивно почует тот, кто хочет жить. Но сколько их, не столь наивных, что смогут это уловить?
Не нужно думать, что укусы вещественны. Они хитрей: они ни храбрецы, ни трусы. И принимают вид друзей – порою. Чаще – посторонних. И не поймёшь, кто укусил. И вот уже горят ладони, и столкновенье воль и сил отбросит чуждую, пустую, голодную и злую суть…
Ну да, конечно, я рискую. И что? Я выбрал этот путь. Потом, после ночного рейда, порою так болит в груди! А твой рассказ считают бредом. Но слава Богу, позади ночное напряженье нервов и битв невидимых накал, и больше подлецы и стервы не потревожат. Всё, финал.
Порою зол, порой потрёпан, порою даже проиграв, стряхнёшь с себя чужую злобу в надежде, что ты всё же прав. А день так безмятежно-ярок! И солнце льётся нам в сердца. И кажется, что в этом жаре сгорит вся нечисть до конца, но снова вечер…

Автор готов к любой критике. Смелее!