Из тридцати шести дворянских казней царь утвердил лишь пять – хвала Кремлю! Но, видимо, из личной неприязни позорный способ выискал – петлю. Всем прочим тоже приходилось туго: монарха воля – и не уклонись. Учитывая прошлые заслуги – не смерть, а ссылка. Вот такой сюрприз.
За Волгу, за Урал – по Забайкалью, от питерских балов – да в глухомань, где по весне в тайге лишь рёв маралий, а в небе облаков слоится рвань, где за год – ни письма, ни доброй вести, ни друга, ни надежды – ничего; оторваны от родовых поместий – не человек, а так, лишь существо – они в своё забвенье убывали. В цепях… Да слово попрочней цепей! Вернуться ли надеялись? Едва ли: не такова судьба у бунтарей. Их – по этапу, как скотов двуногих, по лютой грязи, без дворянских шпор…
Так слово «честь» сломало жизнь у многих – а впрочем, и ломает до сих пор: по попущенью промысла Господня чтоб власть имущих ныне вразумить, протянута из прошлого в сегодня истории связующая нить.

Автор готов к любой критике. Смелее!