Я вчера заглянул в себя
и сошел с ума:
глаз бездонных…

Луна вдовеет, плат ее беззвёзден,
Полночной тьмой исполнен старый сад…
Крадется ветер…

Время галантных джентльменов прошло,
тёлочки любят мачо и плохишей;
я зависаю…

Сорок дней воздержания и поста.
Макароны без масла, в граненом – пожар полста.
Выжгла сорок свечей…

И май. И тишь. И пробуждалось море.
Заря из сада обдавала стекла*
Туманным духом…

Раскинулся туманом над рекой
неслышный звон, затрепетал камыш…
Поселок…

Нежность касается февраля
хрупкими пальцами ледяными,
тонкими…

Кривляйся, шут, осталось полчаса,
И занавес располовинит сцену.
Минуты шутовства…

Я подкармливаю монетками дикий пляж,
Их облизывает, шурша, молодой прилив.
Поцелуй океана…

Наливаю воды в стакан,
окунаю кисти,
развожу акварель…

Любой обманчив звук
Страшнее тишина…
Тишина-аспирин…

Ходи, моя светлая девочка,
что стоишь?
Не прячься…

я на тебя подсела
готовь иглу
ты вызываешь…

Тот, кто ворует время, проворовался:
Час уже ходит маятник не по делу,
И остывает тело…

таблетки
голубая и красная
манят блестят…

Под ноги плеснуло прохладным и голубым,
Прозрачным, как небо у самого горизонта.
Оно просочилось меж пальцами…

Ай, не спится мне, деточка, да ночами не любится,
Сны горчат, как рябинушка, белой зябью не тронута.
Потому ли, что осенью…

Так и живем всю жизнь:
злимся и презираем,
заперши…

Остаток ночи прожит пусто
Не потому, что нет Луны –
Луна проедена…

В тихом омуте спит чудовище
Сладким сном – не буди, не надо.
В тростниках…

Сегодня мы поиграем в неравный брак:
Я будто бы милая девочка-бесприданница,
Ты – старый развратник…

тюкнуло тридцать.
наел живот, заработал на «Гранту» и пятничное пивко.
…хочется…

Наверное, надо как-то иначе. Чтобы свечи истекали ароматным воском, чтобы тихая музыка настраивала на долгую романтическую прелюдию, ночная прохлада трогала чуткими пальцами легкие занавески, игривые пузырьки с тихим шепотом…

можно я буду сонной,
не слушая голоса нового дня,
потому что ночью было так странно…

Сегодня я достиг просветления:
не скрючившись на горе в три погибели,
не сплетая пятки…

Все давно без меня продумано,
перечувствовано, увы.
Я набита…

В стеклянной бутылке уснули минуты,
Запутались буквы меж линий и точек.
Слова в застеколье…

Я пересек черту,
что там, черту – предел,
восемь часов…

Все просто, хороший мой, все было и будет просто.
Ты никогда не прочтешь ни единой буквы из этого поста,
И ты не спросишь…

Весь день я буду держать лицо:
Легка, спокойна и холодна.
А боль…